— Кто вы такой?
— Вы же слышали, что они говорили.
— Я знаю лишь то, что чувствую!
— Не нужно пытаться объяснять свои действия. Вы просто сделали это, вот и все. Так и будет.
Неожиданно она очутилась в футе от него. В ее руке находился пистолет. Мари направила на него оружие, голос ее дрожал:
— А если я это все разрушу? Если я вызову полицию и сдам вас в ее руки?
— Несколько часов назад я бы попросил вас подождать. Теперь я этого не сделаю.
— И все-таки, кто вы?
— Они сказали, что меня зовут Борн. Джейсон Чарльз Борн.
— Что означает “они сказали”?
Он уставился на оружие, прямо в черный зрачок ствола. Ничего не оставалось, как сказать правду, но если бы он только знал какую...
— Что это означает? — повторил он. — Вы знаете столько же, сколько и я, доктор.
— Что именно?
— Вы можете, если хотите, услышать мою версию. Может быть, после этого вы будете чувствовать себя лучше. Или хуже, я ни в чем не уверен. Но можете послушать, потому что я не знаю, что еще рассказать вам.
Мари опустила пистолет.
— Рассказать мне что?
— Моя жизнь началась пять месяцев назад на маленьком острове в Средиземном море, который называется Порт-Нойра... Солнце поднялось. Оно уже освещало деревья, проходя через листву. Лучи солнца отбрасывали на стены номера причудливые рисунки. Борн был полностью опустошен рассказом. Он закончил, и ему больше нечего было сказать. Мари сидела в кожаном кресле, ее ноги были поджаты, пистолет и сигареты лежали на соседнем столике. Она почти не шевелилась, ее пристальный взгляд застыл на его лице. Мари владела техникой анализа, обрабатывала цифры и отделяла факты один от другого, так же, как листья фильтровали солнечный свет.
— Вы так часто говорили: “Я не знаю. Хотел бы я сам знать”. Вы долго смотрели на что-нибудь, и я пугалась этого. Я спрашивала вас, что это такое? Что вы собираетесь делать? И вы снова отвечали: “Хотел бы я сам знать”. Бог мой, через что вы прошли... Что вы собираетесь делать дальше? — После того, что я сделал с вами, вы еще можете думать обо мне?
— Это не имеет никакой роли, — задумчиво промолвила Мари, нахмурившись своим мыслям.
— О чем вы задумались?
— Об отдельно связанных, но развивающихся независимо от меня мыслям. Экономический парадокс... Тогда на Лювенштрассе, перед тем как зайти к Чернаку, я просила вас не брать меня туда. Я полагала, что если я узнаю что-либо лишнее, то вы убьете меня. Тогда вы сказали очень странную вещь. Вы сказали: “То, что вы уже слышали, не имеет для меня большого значения”. Я подумал, что вы сошли с ума.
— То, что я делал, находилось на пороге безумия.