Где-то на северо-востоке началась стрельба. Тонкие переливы основного стрелкового калибра время от времени перебивались более солидным рокотом "эрликонов". Мотоциклетный авангард танковой дивизии попал в огневой мешок в глубине города.
— Йозеф, — обратился маршал к командиру артиллерийской бригады, — передайте для хора команду "Арго". Как поняли?
— Команда "Арго" для хора, — кивнул комбриг и спустя несколько секунд связист, получивший по этапу команду, усердно начал выбивать морзянку.
Немцы продолжали идти быстро, уверенно и нагло, видимо, почуяв, что могут не успеть занять ключевой город раньше противника. Танки, исключительно "тройки" и "четверки", двигались вперемежку с грузовиками, легковушками и как колесными, так и гусеничными бронетранспортерами, уходя за горизонт, насколько можно было видеть.
— Команда "Заря" по хору! — громко и отчетливо произнес маршал, после того, как головные танки прошли условленную отметку. — Повторяю – команда "Заря" всему хору!
— Есть команда "Заря" для хора! — ответил комбриг.
Спустя несколько секунд аккуратное асфальтированное шоссе вздыбилось практически сплошной стеной взрывов на протяжении метров сорока примерно, совершенно закрывших от наблюдателей голову колонны. Первоначально Тухачевский хотел поступить стандартно и поставить ПТО засаду, но отсутствие каких-либо укрытий в практически голом поле потребовало искать другие пути решения проблемы. Поэтому пришлось применить минирование. Причем не абы как, а с использованием фугасов от легких гаубиц, которые врывали в основание насыпи по обе стороны от дороги. Натыкали буквально через каждые три-четыре метра. В общем – постарались на славу, поэтому за результат Михаил Николаевич не переживал. Если что после такого подрыва и выжило в голове колонны, то явно воевать уже не может. Да и полотно шоссе нужно ремонтировать пару дней… да что ремонтировать – фактически возводить заново на этом участке.
Едва успела опасть пыль на дорогу, как западнее и восточнее шоссе раскатисто и деловито заухали выстрелы легких гаубиц. Конечно, дистанция обстрела в пять-шесть километров была довольно солидна, но тяжелые стомиллиметровые фугасы были достаточно мощными, чтобы немцы почувствовали себя очень неуверенно даже за броней. А уж как страдала ходовая часть танков и автотранспорта от близких разрывов и крупных осколков – не пересказать. На дороге начался натуральный ад! Сорок легких гаубиц били со скорострельностью четыре выстрела в минуту, позволяющей работать достаточно долго, но и это создавало буквально непрекращающуюся череду разрывов.