— Ну и при чем тогда какой-то мужик? — подлил масла в огонь Гуров.
— И я тоже так говорю! — обрадованно встряла в разговор крупная тетка в старомодной соломенной шляпке. — Я слышала другое, что у Сашки была другая семья, жена из его нации, а он после тюрьмы ее бросил. Вот ее братья, они ж тоже армяне, кровь, знаете ли, чрезвычайно горячая, приезжали к нему выяснять — за что он их сестру бросил. Ну, разругались, они его и выбросили из окна. А насчет какой-то там аферы и в самом деле — выдумка.
— Да как же выдумки, если Светка из сороковой квартиры своими глазами видела, как они, с тем криминалом, на этом же самом месте разговоры вели! Криминал тот был русский, приглядный такой, говорят, а посмотрит — как зверь какой, — вскипела бабуська в платке, вероятнее всего, самая осведомленная. — Они как заметили, что на их глазеют, сразу же в подъезд зашли. Ну, видно, наверх поднялись, а там и вовсе рассорились…
— А хозяева той квартиры, что сдается, где живут? — следуя «правилу Штирлица», спросил Лев напоследок, чтобы, не напрягаясь, попасть в нужную ему квартиру.
— Да в этом же подъезде и живут, на третьем этаже, квартира тридцать четвертая, — пояснила одна из них.
Преисполненные жажды помочь, как бабуськи оценили, приличному человеку, они чуть ли не хором сообщили код замка и даже объяснили, какого цвета дверь тридцать четвертой квартиры. Когда Гуров подошел к лифту, из-за створок двери слышался характерный гул работающего механизма. Издав завершающее пронзительное жужжание, лифт остановился, и из его кабины вышла очень эффектная, светловолосая женщина в темной косынке. На вид ей было около тридцати. Лишь взглянув на нее, Гуров сразу же понял, кто это.
— Простите, вы — Даша Хаджинян? — доставая удостоверение, спросил он. — Я из уголовного розыска, хотел бы с вами поговорить. Но, думаю, пока убийство вашего мужа не раскрыто, не стоит оглашать, что вы общались с сотрудником милиции. Ваши соседки по дому, что сейчас тут заседают на лавочке, думают, будто я пришел снимать квартиру. Где бы мы с вами могли побеседовать?
— Ну, давайте поднимемся к нам, — женщина пожала плечами.
В двухкомнатной, довольно прилично обставленной квартире царила тишина, показавшаяся Гурову траурной. Может быть, потому, что все еще были затянуты черным крепом зеркала? О гибели своего мужа Даша знала немногое.
— Где-то за месяц до того, как это случилось, был странный звонок. Арсен был дома, он сам подошел к телефону, выслушал, а затем очень резко ответил: «Хватит с меня, сыт по горло!» и бросил трубку. Я спросила, кто звонил, он сказал, что старый знакомый, которого лучше бы вообще не знать. А в тот момент, как он погиб, меня не было дома. Я ходила за покупками, нужно было взять продуктов, всякой мелочовки. А вернулась — тут такое… Милиция ко мне приходила, спрашивали, уточняли. А потом объявили, что это — несчастный случай. Я не стала настаивать на дополнительном расследовании — боюсь за детей.