— Подчинением истинному Богу, Ос Багатар!
— Не перебивай меня, Махмуд! Я вижу, ты дерзок сверх меры. Нет в тебе должного уважения к царю. Все потому, что считаешь себя служителем Всевышнего, а меня — неверным, кафиром, которому уготован ад. Итак, сказал я, что уверенность твоя — то же, что сабля арабская, — кривая, как новая луна. А моя уверенность подобна аланскому мечу, напоминающему видом Крест Господень. Посмотрим, что сильнее, — нахмурил брови Ос Багатар. — Что в исламе полагается за вероотступничество?
Поколебался немного Махмуд, прежде чем ответить.
— Шариат предписывает смерть муртадам, уклонившимся от пути Аллаха!
— Так знай, что у алан полагается то же самое за измену и предательство. А ты для меня, да и для всех алан, не кто иной, как предатель. Возвращайся к братьям своим арабам под черные знамена и моли Аллаха, чтобы погиб ты в этой битве, потому что казним мы тебя, если попадешь к нам в плен! Знай, что нет больше имени твоего среди алан, потому что отрекся ты от святых наших!
Изменился в лице арабский посланник:
— Не боюсь я этого, потому что все предопределено от начала. Но и ты знай, что не пощадим мы тебя, если попадешь в наш плен. Прощай! Аллах покажет, кто из нас прав!
Поскакал Махмуд назад, к ставке Усмана-ад-Дина, а Ос Багатар велел готовиться к битве. Он разделил ополчение на несколько отрядов и приступил к выполнению тщательно продуманного им плана атаки.
Ночью Ос Багатар усилием воли заставил себя спать — нужна была ясная голова, чтобы руководить боем. Но не все аланские ратники спали этой ночью. Наутро приказал аланский государь разделить армию на сотни. Перед каждой сотней поставили большую чашу с алутоном — священным пивом нартов. Помолились аланы, помянули Всевышнего, затем своего покровителя великомученика Георгия, затем архангелов и ангелов, что сражаются на небесах с духами зла, пока аланы рубятся на земле с врагами веры и отечества. Отпил каждый воин по глотку из чаши, помолился. Ос Багатар тоже отпил глоток, а затем обратился к воинам. Зазвучал над степью его сильный голос:
— Братья мои! В этом бою решится, падем мы под арабским натиском или сокрушим врага. Не сомневаюсь, что вы будете сражаться до последнего и родным не придется краснеть за вас. Вы уже готовы к славной смерти, поэтому хочу сказать сейчас о другом. Нет больше у Алании защитников, кроме вас и Сил небесных. Соединим же наши усилия — мы на земле, а ангелы на небе! Ударим по врагу, защитим отечество, отстоим веру! Да затупятся полумесяцы арабских сабель о Крест Господень. — Ос Багатар поднял вверх двуручный аланский меч. — С нами Бог! Вперед!