…Когда оставил горы молодой Ос Багатар со своими воинами, Саурмаг приказал дяде ахсартагату Хамыцу вместе с основными силами занять горные укрепления, чтобы не допустить арабов на Кавказ. Считал Саурмаг, что тем самым убил одной стрелой двух лисиц — погубил Оса с его сторонниками и сохранил Дарьалан. Но не выдержал Хамыц, услышав, что ушел его племянник на войну вместе с адыгами и абхазами. Направился он во главе своих войск на помощь Осу Багатару, оставив Саурмага одного с нечестивыми планами. И так болело сердце его, что не послушал он погибшего брата своего Оса Багатара, который явно указал на своего преемника.
Раскаивался ахсартагат, что поддержал когда-то Саурмага — целью второго сына государя было лишь укрепления личной власти, и собственные интересы он ставил выше интересов Алании и рода ахсартагата. Был он алчен, упрям, властолюбив и сластолюбив. Не таким должен быть аланский царь!
Стремительно врезались подоспевшие полки алан под предводительством ахсартагата Хамыца в самую гущу сражения, обильно полилась кровь мусульманская, и понял Усман-ад-Дин, что проиграл он этот бой, который, скорее всего, окажется для него последним. Не хотел он вернуться в Багдад проигравшим. Лучше уж сложить голову на поле боя!
Сражение же развернулось нешуточное — сильно теснили арабов аланы. Окружили они холм, где находилась ставка полководца, ахсартагата Сослана — возлюбленного царевны Русудан. Напали аланы на арабов и завязался кровавый бой. Падали уставшие аланские лошади навзничь, и тогда аланы сражались пешими, стаскивая арабов с лошадей и верблюдов. Достал ахсартагат Сослан большой аркан и бросил петлю в сторону полководца Усмана-ад-Дина. С первого же раза заарканил он прославленного полководца. Но тот уже был к тому времени смертельно ранен — пробила его доспехи аланская стрела, лилась его кровь ручьем по груди и животу. Не прожил бы он долго после схватки. Не зная благородства алан, молил он Аллаха, чтобы не допустил он жестокого глумления над ним живым и надругательства над мертвым. Но Сослан приказал перевязать его раны и отнести в безопасное место.
Сражение заканчивалось. Арабы отступали, побросав черные знамена. Кое-где садились уже такие же черные вороны и клевали трупы. Радостно каркали они — начинался их пир. Много арабов бежало. Немало знатных мусульман попало в плен к аланам, в том числе Махмуд и Усман-ад-Дин.
Полководец лежал, тяжело дыша, когда к нему подошел Сослан с переводчиком. Он спросил про ожерелье любимой жены халифа Гюзели. Отвечал полководец, что не может он его отдать, потому что обещал халиф Абу Джафар Абдаллах — великий воин и поэт — эту драгоценность аланской царевне Русудан как подарок к свадьбе. Просил он не отбирать его ради уважения к поверженному врагу. Клятвенно заверил его Сослан, что ни к кому больше не попадет это ожерелье, что он сам передаст его прекрасной Русудан из рук в руки. Поверил Усман-ад-Дин ахсартагату и достал из-за пазухи драгоценность. Затем он медленно закрыл глаза, шепча молитвы, и испустил дух.