Мои путающиеся мысли и боязливые воспоминания вдруг прерывает автоматная очередь. Вспарывая безжизненную тишину, она трещит несколько долгих секунд, пока магазин, видимо не пустеет. Почти сразу ей вторит такая же паническая и заполошная стрельба, а вслед за этим до меня доносится приглушенный расстоянием глухой хлопок гранаты. Дверной проем, возле которого я стою, выходит во внутренний двор здания, и дальше стен соседнего дома, расположенного в полусотне метров, ничего не видно. Снова доносится стрельба, но уже короткими очередями. А вот и Абакан заговорил двойными, почти слитными выстрелами. Насколько я помню, им был вооружен Клаус. Частый треск автоматных выстрелов звучит все ближе, и теперь уже не остается сомнений, откуда они доносятся – как раз из-за здания напротив. Гашу в себе порыв немедленно броситься на помощь ребятам. В том, что это именно они ведут бой, сомнений нет. Чувствуя, что времени очень мало до того, как они появятся, я мысленно прикидываю возможности своих друзей, касающиеся вопросов оружия. Нет, здесь нужно обойтись исключительно базовыми знаниями, поэтому вместо Печенега я «достаю» РПК с коробом на сто патронов. Сколько я смогу их «удержать» без ущерба для собственного внимания? Еще один пулемет Калашникова с таким же боекомплектом появляется у меня в руках спустя секунд пять, и я ставлю его прикладом в землю, прислоняя к стене. Две огневые точки готовы. Выстрелы слышны уже совсем близко, и через несколько секунд я вижу, как из дома на другой стороне двора появляются мои друзья. Руки напрягаются под весом появившегося автомата, и я, не медля, передергиваю затвор, досылая в ствол патрон. Мой Абакан, который так понравился когда-то Клаусу, переключен на «двойные». Какой-то шорох сзади. Или справа? Вскидывая оружие к плечу, резко оборачиваюсь, приседая, но никого рядом нет. Наверное, за грохотом выстрелов показалось. Еще раз оглядевшись, снова оборачиваюсь туда, откуда бегут ребята. Бегут? Что-то не похоже. До них еще метров сорок, поэтому я не сразу обращаю внимание на перекошенные от страха лица, да и не на лица я смотрю, а на Сергея, что едва ковыляет, упираясь на плечи Сони и Кати, которые поддерживают его с обеих сторон. Я снова заставляю себя оставаться на месте, контролируя и держа под прицелом фланги и окна зданий по бокам. До Угрюмого с девушками уже не больше тридцати метров, когда в поле зрения появляются Семен и Клаус. Они отступают, пятясь назад, и непрестанно ведут огонь из автоматов короткими очередями. Пока не видно, в кого они там стреляют, да я особо и не вглядываюсь, потому что все мое внимание приковано к тройке ребят, пытающихся не то бежать, не то быстро идти. «Только бы они не от змея отбивались», – успеваю я еще подумать, но сразу отбрасываю эту мысль. Вряд ли монстр позволил бы в себя стрелять. Я уже вижу, что у Сергея сильно окровавлена одна нога, и ткань штанов рваными лоскутами свисает на ней чуть выше колена. Катя поддерживает его левой рукой, потому что правая безвольной плетью свисает вдоль тела. Соня, похоже, цела, она одной рукой обнимает парня за спину, а второй помогает ему опираться на свои плечи. Ни девушки, ни Сергей меня не видят, глядя только себе под ноги. До них уже не больше двадцати метров, и я прикладываю серьезные усилия, чтобы оставаться на месте, а не броситься на помощь. Что-то меня удерживает и не дает двинуться с места. Их шаги, неуклюжие и торопливые, словно счетчиком отсчитывают метры, разделяющие нас. Я отчетливо слышу, как гулко стучит в висках кровь, и звук собственного сердца, накачивающего ее адреналином.