В воздухе пахло грозой и сиренью.
Тонкий, шёлковый аромат доносился от цветущих за стеной садов; подхватываемый прохладным ветром, летел над золотой пирамидой дворца, над полумесяцем площади, над воротами в Нижний город. Шалью обволакивал возвышающиеся у ворот фигуры богов - уродливого коренастого Бакхра и величественной прекрасной Алии.
Ветер скользил над площадью, искусно вплетая в шлейф сирени нотку грозы, крик боли, предсмертный хрип. И вновь взлетал, неся их на стену, где король Рейгар полной грудью вдыхал аромат, слушал крики, как музыку, и улыбался.
Внизу, прибитые к деревянным крестам, корчились люди, умоляя о помощи, милосердии и жизни. За их спинами - за воротами пылал Нижний город, и запах гари перебивал аромат сирени, а крики ужаса заглушали мольбу о помощи.
Спокойно улыбался король. Смотрели на него в ответ каменные изваяния богов. Жестокосердный Бакхр, бог кровавой войны, довольно скалился, и кровь, запятнавшая плиты у его ног, словно богатая жертва, славила безжалостного бога.
Далеко на западе, там, где скрылось за горами солнце, ослепляюще полыхнуло. Чуть погодя грозно заворчал гром. Ему вторил шорох дождя, почти неслышный за треском громадного костра, в который превратился Нижний город.
Прозрачные крупные капли смывали кровь с каменных плит площади, барабанили по позолоченному куполу над улыбающимся королём, слезами стекали из глаз жалостливой богини мира Алии.
Под дождём умирали крики. Под дождём затухало пламя.
Король Рейгар, глубоко вдохнув, отвернулся и исчез за дверью башни.
Изваяния богов проводили его каменными взглядами. Под холодным серым дождём они молча смотрели на тела на площади, на пепелище за воротами.
Боги смотрели. Боги видели.
***
В воздухе терпко пахло сиренью и немножко - грозой.
Потрескивали на столе свечи. Сверкали отсветами огня пустые хрустальные бокалы. Розы ловили лепестками солнце.
- Скажи, что ты пригласил меня не для этой чепухи, - вздохнул нежный девичий голос.
Рыжий коротышка неуклюже спрыгнул со слишком высокого для него кресла и растянул в кривой ухмылке безобразный рот.
- Ну что вы, миледи, я позволил себе потревожить ваш покой исключительно ради дел мира... Или войны.
- Ну хватит, - поморщилась изящная брюнетка, снимая плащ и подходя к столу. Тонкие пальчики задумчиво погладили бокал.
- Розовое винесское, - усмехнулся, наблюдая за ней, карлик. - Ваше любимое, леди.
Девушка фыркнула в ответ.
Золотые глаза карлика внимательно следили за тем, как она наполняет бокал, как музыкальные пальчики осторожно берут тонкую хрустальную ножку, как позолоченный край касается губ.