— Она не такая, как остальные периконы. Я сам сбежал от их плена благодаря ей, она пошла против своих только чтобы помочь мне… Вы понимаете это? — Руди попытался донести до их ушей разумные доводы.
— Чушь… — Оберос недовольно поморщился, его черное лицо выражало определенно мимику неудовольствия. — Чушь, которую я не хочу слушать.
— Я сейчас просто пущу заряд тебе в голову, — Руди вскипел, приблизился к самодовольному оберосу вплотную.
— Ты меня убьешь? — с ухмылкой предположил мохнатый. — А мои ребята тогда убьют тебя, и все будут квиты.
— Значит, так и будет… — Руди нацелил на обероса пистолет, услышал, как затрещали ружья оберосов, приведенные в готовность.
Время сейчас казалось мучительно долгим, тянулось неимоверно занудно.
— Так и будем целиться друг в друга? — бодрый дух у обероса упал, он боялся, что Руди спустит курок.
— Отпусти ее, — Руди указал на Крэни. — Она мне нужна.
— Отпустить… — оберос не успел договорить, сверху на потолке внезапно вспыхнул свет, вздрогнул, а затем погас. Почти дуплетом прозвучали выстрелы. В полной темноте началась паника, кто-то куда-то бежал, кто-то кричал… Руди чудом увернулся от какого-то щелкающего снаряда обероса, что воспринял отключение света как сигнал к атаке. Лир попытался найти в общей суматохе и полной темноте Крэни.
— Крэни! — крикнул он и метнулся к месту, где она должна была быть.
— Я ту… — голос девушки оборвался, она замолчала.
Потом вспыхнул странный свет, откуда-то со стороны. Жужжание наполнило комнату, за ним полилась какая-то странная музыка, берущая начало нот с самых высоких октав. Переполох по поводу отключения света и стрельбы прекратился, все как один зачарованно смотрели, как герметичная цилиндровая капсула начала открываться. Сиренево-алый свет пролился из щелки, всё больше и больше захватывая пространство темноты. Потом кобальтовая дверь распахнулась неожиданно, и все в этой комнате: периконша, лир, оберосы — замерли, ожидая увидеть то, о чем они, возможно, мечтали всю свою жизнь.
Набирал силу яркий свет, на фоне которого вычленялась фигурка: овальная голова, длинные конечности рук и ног, прямое тело, упакованное в блестящий костюм. Это был дух… Да-да. Живой, успешно вышагивающий на своих двух ногах дух.
— Кто здесь? — почти пискнуло своим слабым голосом бледнолицее существо.
Потом вспыхнул свет в комнате. Движение кобальтовой двери прекратилось, капсула открылась. И если вслушаться хорошо, то можно было услышать, как там, в металлических переходах, из современных гробниц уже вышагивало множество существ, отбивая ногами настоящую мелодию металла, пробудившегося после застоялого бесполезного прошлого.