— Она морочит нам голову, — прошипела Чи на торговой латыни.
— Конечно, — ответил Фолкейн на том же языке. — Но можно ли ее винить? Мы для нее чужаки, а последние представители галактической цивилизации, с которыми имел дело ее народ, были пиратами. Мы должны отнестись к ней с пониманием и показать свои добрые намерения.
Чи всплеснула руками:
— О космос! Ты и твой проклятый инстинкт спаривания!
Фолкейн повернулся к ней спиной.
— Прости нас, — обратился он к Стефе на англике. — Нам… э-э… нужно было обсудить некоторые личные моменты.
Стефа улыбнулась, похлопала его по руке, придвинулась поближе и прошептала:
— Я понимаю, Дэвид. Какое милое имя — Дэвид! И к тому же ты из другого мира! Мне так хочется побольше узнать о тебе!
— Ну…э-э… — заикаясь, пробормотал Фолкейн, — мы купцы-разведчики. Это кое-что новое в торговле. — Он надеялся, что, его улыбка получилась скромной, а не идиотской. — Я… э-э… один из тех, кто это придумал. — И стараясь быть сдержанным, чтобы не выдать секреты Лиги, он рассказал девушке об их экспедиции.
Николас ван Рийн встал из-за стола и подошел к прозрачной стене своего кабинета. С этой высоты открывался прекрасный вид на изящные башни города, зелень парков и сверкающую под лучами горделивого солнца Земли поверхность Зондского пролива. Некоторое время он молча дымил своей сигарой, потом, не оборачиваясь, произнес:
— Ja[6], черт побери, у тебя тут зачатки хорошего доходного проекта, а ты — подходящий парень для такого дела. Я давно присматриваюсь к тебе — я не забыл, как ты выкрутился на Айвенго, а ведь ты тогда был — уж ты меня прости — еще совсем юнцом. Ну теперь-то, с дипломом мастера Торгово-технической Лиги, ты справишься с делишками в «Галактической компании пряностей и напитков». Мне, бедному толстому старикашке, нужны стоящие парни. Твое дело — притащить домой хорошую жирную добычу, а уж я прослежу, чтобы тебе достался навар.
— Да, сэр, — пробормотал Дэвид.
— Ты тут хорошо придумал про новые места, про новинки, которые у нас расхватают, как горячие пирожки, и про то, как туземцы раскупят наши товары по неслыханным ценам. Чудненько. Только, парень, думаю я, ты на большее способен. Я тут пораскинул мозгами, — знаешь ли, ночами все ворочаешься, ворочаешься, заботы уснуть не дают.
Фолкейн не стал говорить ван Рийну, что причина его бессонницы — толстенькая и белокурая — всем известна.
— Что вы имеете в виду, сэр?
Ван Рийн обернулся, дернул себя за бородку и внимательна посмотрел на молодого человека глазками-бусинками, близко посаженными по сторонам огромного крючковатого носа.