– Ты очень богатый, Альгант, если пищу окружаешь бронзой, – сказала Милана.
Бронзой? – подумал Борис-Омор, – действительно, ведь она не знает ничего про железо, из которого делают консервные банки. А вслух ответил:
– Так она долго не может испортиться.
– Это ты придумал?
– Нет, не я. Не помню кто.
С собой они взяли армейскую фляжку со спиртом как НЗ и бутылку коньяка. Но пить спиртное не стали, Борис объяснил ребятам, что если появятся враги, он не сможет дать им достойный отпор. Поэтому ограничились чаем с сахаром, который пили из кружек, а в корзинке Реуты нашлись глиняные чашки, напоминающие пиалы, для женской половины. Мнения о чае, хорошее и плохое, было переведено Борис-Омор для друзей. Но, как понял Борис-Омор, травы здесь уже заваривали и пили, только использовали не как настойки или отвары, а добавляли их к ягодам и фруктам при варке. На вкус получалось что-то вроде компота, напоминающего на вкус современный чай каркаде или что-то совершенно немыслимое.
Вечер наступил незаметно. Темнота заволокла мир, оставив светлым только небольшое пространство вокруг костра.
Одеяла решили на ночь отдать девушкам, справедливо решив, что они одеты намного легче. И хотя ночью было не меньше плюс 16-20 градусов по Цельсию, но под утро становилось прохладно. У Георгия ребята дружно отобрали надувной матрац, который преподнесли царице, как лучшую походную постель. Борис-Омор решил, что нужно по очереди дежурить по ночам. И сам распределил время дежурства, выбрав себе последнюю часть ночи, с четырех часов и до утра, как время самое подходящее для внезапных вражеских нападений.
– Не спать! – напомнил он друзьям, – Иначе нас тихо перережут ночью и даже никто не успеет проснутся!
…В четыре утра его разбудил Антон. Борис-Омор встал, походил вокруг лагеря, всматриваясь и вслушиваясь в темноту. Вернулся к костру, подкинул новых дров.
– Можно я с тобой посижу? – услышал он шепот за спиной. Борис-Омор слегка повернул голову и увидел стоящую за его спиной Ал-Ма-Гарат, завернутую в одеяло. Она присела у костра.
– Как пожелаете, Ваша Вечность! – ответил Борис-Омор.
– Называй меня Гарат, – попросила она, – это мое имя, которое я получила от отца, Альганта Колер.
– Да, – согласился Борис-Омор. – Гарат. Тинийское имя.
– Мы с тобой еще никогда не встречались, – произнесла она, – но я почти о тебе все знаю. То, что было в Прошлом. А сейчас – нет! Не знаю ничего.
– Я могу сказать тоже самое про тебя!
– Это так, – согласилась она, поправляя платье, – тогда расскажи о себе, о твоих последних годах проведенных на планете? Откуда ты пришел?