А потом начались его беды, и всё из-за Петьки Гороховца…
Но дальше вспоминать было совсем неинтересно.
Окончательно поняв, что не заснёт, Саша, позёвывая, поднялся и, зацепившись в тёмных сенях за какую-то корзину, вышел на крыльцо. Из-за леса поднималось большое оранжевое солнце. У забора, деловито разгребая песок, бродили пёстрые куры. Посреди двора на одной ноге стоял петух, в которого Саша запускал картофелиной. У петуха был тяжёлый розовый гребень, красивый хвост переливался всеми цветами радуги.
Петух дружелюбно потряс гребнем, округлил глазки-смородинки и, будто это не он горланил всё утро, будто не его Саша чуть не зашиб картофелиной, важно произнёс:
— Ко-ко!
— Дурак! — сказал Саша и показал ему язык.
Петуху, конечно, следовало бы задать хорошую трёпку, но у невыспавшегося мальчика не было ни сил, ни желания гоняться за ним.
Саша огляделся. Двор был небольшой, заросший зелёной травой, красновато-лиловым клевером.
В углу, у сарая, росли огромные, может, в метр высотою, лопухи. «Вот где прятаться!» — восхищённо поцокал языком Саша, но тут же нахмурил брови. Играть-то всё равно не с кем… Ни Серёжки, ни закадычного друга Петьки. Тоска зелёная…
Несмотря на ранний час, деревня давно проснулась. По улице, стреляя синим дымком, ехал трактор с тележкой-прицепом. Следом загромыхала подвода с брёвнами. Лошадь равнодушно тащила телегу, мерно покачивая головой. Зато дядька, сидевший на брёвнах, глянул на Сашу с интересом. Удивительно показалось ему, наверно, откуда у одинокой Глафиры взялся такой паренёк.
Пусть глядит! Всё равно Саша у тётки не задержится!
В конце улицы, взбивая облачко пыли, показался мотоциклист. Когда он поравнялся с телегой, дядька привстал и погрозил мотоциклисту кнутом. Парень в шлеме газанул и стремглав промчался мимо, а дядька засмеялся. От неожиданности Саше почему-то тоже захотелось засмеяться, но он тут же спохватился. В самом деле, какой сейчас смех! Надо думать, как тётку обхитрить и домой скорее сбежать.
— Вот уж этот Кастусь! Носится на своем драндулете как угорелый! — раздался из соседнего двора недовольный женский голос. — Недавно у Ковзулей курицу задавил, вчера меня чуть не сбил, еле увернулась…
— Поворотливей будешь! — улыбаясь, заступился за мотоциклиста дядька с телеги.
— Сиди уж, поворотливый! — насмешливо отозвалась женщина, вешая мокрые горшки и банки на колья плетня.
Дверь соседского дома неожиданно распахнулась, и во двор вылетел белоголовый мальчик. За ним, едва поспевая, вперевалку ковылял толстый щенок. Он сразу угодил тётке под ноги и громко, обиженно заскулил.