– А почему вы не спрашиваете, как я вообще вас нашёл? Хотя, конечно, догадаться нетрудно. Сейчас ваше имя на устах у всех футбольных болельщиков. Как же, как же, смотрел по телевизору, как вы играете. Прекрасно. Если бы я не знал, что вы узбек, ей Богу решил бы, что вижу бразильского легионера. А тот гол-красавец, что вы «Зениту» забили, это просто потрясающе. Поздравляю, у вас настоящий талант и впереди, по всему, большое футбольное будущее. Кстати, я не в курсе, сколько сейчас платят игрокам основного состава вашей команды?
Икрам так взглянул на собеседника, что тот самопроизвольно поднял руки, как бы ища примирения. Одновременно он хитро засмеялся, так что его подбородок, старческий с дряблой обвисшей кожей, мелко задрожал.
– Извините ради Бога. Понимаю, у вас ограничено время, а я всё о постороннем… – старик вдруг закашлялся, достал платок, утёрся.
Икрам только сейчас обратил внимание, как жалко выглядит этот человек: платок, которым утирался – не первой свежести, брюки давно не глажены, пузырятся на коленях. Прохоров, наконец, прокашлялся, тяжело вздохнул и заговорил другим тоном. Он уже не изображал веселье, говорил, глядя в сторону:
– С вашим отцом мне пришлось общаться более тридцати лет назад в 1966 году. Тогда я работал следователем одной из районных прокуратур Ташкента. Вы, наверное, не знаете, что ваш отец проходил тогда по уголовному делу как соучастник… потом дело замяли.
– Что… как по уголовному!? – лицо Икрама выражало возмущение, он не верил ни одному слову этого морщинистого неопрятного старика.
– Не верите? Ну, зачем же мне врать. Не мудрено, что в вашей семье о том инциденте не вспоминали, тем более не ставили в известность детей.
– Погодите, погодите. Говорите, зачем вам врать, и всё же врёте. Отец, сорок девятого года рождения, в шестьдесят шестом ему было всего семнадцать, он тогда в техникуме учился.
– Тем не менее, он фигурировал в деле.
– Каком ещё деле?
– Деле о групповом изнасиловании.
– Чтооо! – не мог сдержать восклицания Икрам.
– Понимаю, вы об этом ничего не знаете, может даже не вы один в вашей семье. Наверняка и ваша мать ничего не знает. Когда она выходила замуж родные со стороны вашего отца вряд ли поставили её и её родственников в известность. Тем более, что дело не получило никакой огласки, его очень быстро замяли.
– Не верю я вам. У моих родственников никогда не было знакомых ни в милиции, ни в суде, и денег тоже, а без этого у нас ничего не замнут.
– А дело даже не в суде замяли, и не в прокуратуре. Его приказали замять из Москвы. Таких дел было не одно, а сразу несколько, одинаковых.