Дядя похвалил Икрама, сказав, что тот держался молодцом, не поддался на примитивный шантаж. А насчёт газеты успокоил – вряд ли старая прокурорская крыса решится на такое. Ведь в той же газете не дураки сидят, они потребуют доказательств, документов, свидетелей. Кто ему те документы даст? Даже если он и разыщет ту штукатурщицу, которой сейчас за пятьдесят. Да она никогда не признается, ведь у неё наверняка не то, что дети, внуки есть. Старик, скорее всего, просто «брал на понт», у них, у следователей есть такой приём. Просто он надеялся, что по молодости Икрам струхнёт и удастся по «лёгкому срубить» денег. Дядя почти успокоил Икрама. Он продолжал тренироваться, играть. «Чёрная» полоса прошла, он вновь обрёл прежнюю свежесть и стал уже забывать о случившемся… когда по возвращению с очередного выездного матча его вновь позвали к телефону.
Опять звонил Прохоров.
– Что вам от меня ещё надо? Если вы не оставите меня в покое, я заявлю на вас, я поставлю в известность своё начальство, что вы меня шантажируете, – Икрам говорил в трубку достаточно тихо, чтобы сидевший неподалёку дежурный администратор не мог расслышать его слов. Он не хотел, чтобы кто-то здесь узнал обо всём этом.
– Нам надо ещё встретиться, – раздалось в трубке.
– Зачем? На ваши угрозы я плевал, и платить не собираюсь, к тому же мой отец вообще ни в чём не виноват, и по делу проходил как свидетель.
– Ооо!.. Я рад, что вы уже навели справки. Признайтесь, ведь тот разговор задел вас за живое? Кто вам сообщил подробности, сам отец, или родственники? Впрочем, сейчас это не важно. Да действительно, он не виноват и по делу проходил как свидетель. Надеюсь, вы простите, что я эту маленькую деталь скрыл от вас, – послышался сухой старческий смех.
– Тогда зачем… зачем вы затеяли эту бодягу? Хотели меня обмануть, напугать, деньги выжать? – Икрам с трудом сдерживался от восклицаний, с опаской поглядывая на дежурного администратора и проходящих мимо служителей базы.
– Чтобы увидеть вашу реакцию, чтобы вот так заинтересовать. Это был подготовительный этап, как говорят у нас следователей. А теперь начинается основной, и разговор пойдёт уже не об отце, а о вас. Вы поняли, о вас. Ваша жизни может угрожать очень серьёзная опасность. Поверьте, на этот раз я не блефую, не шучу, не намекаю. Нам надо встретиться Икрам. Это очень серьёзно, поверьте, я действительно могу очень сильно испортить вам жизнь и даже более. Завтра в то же время и на том же месте. Не придёте – очень сильно пожалеете. Повторяю, я не шучу, – угроза прозвучала как-то удивительно спокойно, так мог говорить только абсолютно уверенный в своих словах человек.