— Офицеры носят погоны и командуют войсками, а не сбродом! Офицеры служат Родине и Государю, а не собственным амбициям! Офицеры понимают, что такое иерархия и дисциплина! — торжественно продекламировал штабс-ротмистр.
— Офицеры, сознающие силу приказа, не летят со своим эскадроном много километров без всякой стратегической надобности, чтобы свести давнишние личные счеты с другим вздорным юнцом! — снова присоединился к разговору Борменталь.
Бровь штабс-ротмистра от такого комментария опять стала подергиваться: похоже, упомянутое доктором недавнее лечение мало ему помогло…
— Борменталь, вы мещанин! Где уж вам понять, что такое честь дворянина и офицера!
При этих словах Прошкин вздохнул с облегчением: он всерьез начал опасаться, что хорошо осведомленный о юношеских проказах корнета де Лурье доктор еще один фон-барон, убежденный адепт князя Дракулы или тайный отпрыск герцога Альбы.
Корнев, который так и продолжал измерять шагами периметр комнаты, остановился у кровати — как раз между штабс-ротмистром и Баевым, оттащил Сашу от окна, отобрал у него сигареты и едва не силком засунул его под одеяло:
— Вам, Александр Дмитриевич, не то что фехтовать или курить, а даже с кровати подниматься, по мнению врачей, еще не время! Для пользы вашего же здоровья! — и продолжил, обращаясь уже к Борменталю: — Правильно я говорю, Георгий Владимирович?
Доктор кивнул, а Корнев продолжал:
— А каково ваше мнение, Георгий Владимирович, о состоянии товарища Мазура, раз уж вы его лечили… Я имею в виду его патологический интерес к личности некоего де Лурье. Евгений Аверьянович на государственной службе состоит! Может ли он отвечать за свои действия? Следует ли воспринимать его как человека вменяемого и адекватного?
Нотариус из мертвенно бледного превратился в совершенно алого за считанные секунды, его кулаки сжались, а корпус непроизвольно развернулся в сторону Корнева. Теперь уже доктор, примерив личину миролюбца и взяв в руку стакан с водой, двинулся к давнишнему пациенту:
— Евгений Аверьянович! Уж коли выбрали путь, так имейте мужество с него не сворачивать! Выпейте и успокойтесь! — он сунул стакан в руки Мазура с такой силой, что часть содержимого выплеснулась, и продолжал, обращаясь к Корневу: — Он адекватен, более, чем вы можете предположить! Просто, как человек интеллигентный, Евгений Аверьянович длительное время испытывал внутренний конфликт из-за частных документов, невольно оказавшихся в его распоряжении и принадлежавших, предположительно, ротмистру де Лурье. Причиной конфликта явилось его ложное понимание «благородства», в силу которого он до сих пор не передал эти документы представителям государства, с одной стороны, и гипертрофированной ответственности в отношении к служебным обязанностям, которые исполняет товарищ Мазур в должности государственного нотариуса, — с другой. Смею вас уверить как психиатр, что товарищ Мазур вполне здоров — он просто переутомился.