— Рассказывать особенно нечего, — немногословно отозвался Кристофер не столько от скромности, сколько из-за подозрения, что эта молодица может извратить все сказанное им в угоду собственной фантазии. Ему уже пришлось однажды испытать на себе безумную любовь девушки-подростка, дочери полковника, поэтому, прекрасно зная вытекающие отсюда проблемы и неприятности, он не имел ни малейшего желания поощрять подобное поведение.
Некоторое время он развлекал Венди смешными происшествиями из начального периода своей карьеры в ВМФ.
— Хотелось бы, чтобы и у меня появилась возможность побывать там, — пробормотала Венди после того, как он описал ей свои впечатления о европейских городах, в которых побывал за время службы. — Но у меня дислексия[18], и ни на какую службу меня не возьмут. — Она отпила кофе, глядя на Кристофера поверх чашки.
— Ну, есть и другие способы путешествовать, — мягко отозвался он. — Как только устроишься в новой семье, подыщешь себе работу. — Они обменялись улыбками, но улыбка, скользнувшая по губам Кристофера, была почти неуловимой, в то время как ее осталась на губах, когда он добавил: — Ты удивишься, насколько недорогими бывают некоторые туры.
Рот Венди внезапно плотно сжался, а в глазах вспыхнул огонек неприязни. Кристофер недоуменно мигнул. Что он такого сказал, что могло бы обидеть ее?
— Я не хотела вмешиваться, но сейчас уже время второй смены, — раздался позади него бодрый голос Пеппер.
— Второй смены? — Кристофер оглянулся через плечо и был очарован озорной улыбкой, изогнувшей ее полные губы.
— А что, ты предпочтешь и дальше «стирать пеленки и менять бутылки»? — отозвалась она. Голос был спокоен, но в глазах по-прежнему искрилось веселье.
Если Пеппер хотела вызвать у него неприязнь, то она чудесно справилась со своей задачей. Кристофер угрюмо смотрел на нее, пока она наливала себе чашку кофе. Что-то в нем кажется ей забавным, но что именно?
А заспанная Пеппер полностью сосредоточилась на приготовлении завтрака и не обращала никакого внимания на сидящих за столом, которые не отрываясь следили за ней и казались одинаково несчастными, хотя и по совершенно различным причинам.
Наконец, водрузив на стол три больших блюда с яичницей-болтуньей, беконом и поджаренными булочками, Пеппер мягко сказала:
— После завтрака ты, Венди, пойдешь, заправишь постели, а мы с Кристофером помоем тарелки.
— Нет, лучше мы с Кристофером помоем тарелки, — сварливо отозвалась Венди, глядя на тарелку, которую Пеппер собиралась поставить перед ней. Затем вызывающе посмотрела Пеппер в глаза. — Я терпеть не могу заправлять постель.