— Так уже было, человек. Сразу после Внешней Атаки. Вы назвали нас тварями и не пожелали справедливо разделить аварийный ресурс «Тандема».
Ван Хеллену захотелось взвыть.
В нем еще оставалась капля рассудка, не позволяющая пальцу сильнее нажать на сенсор, — Андрей Лозин заблокировал линию огня, и первые пули достанутся ему.
— Отойди… — прохрипел Ван Хеллен. — Они убили всех, кто был мне дорог… Сережу Лукорьева, Дашу Стравицкую… И еще многих… Я не могу, Андрей. Шестьдесят человек… — Голос Доминика сорвался. — Я любил каждого из них, и вас, репликантов, и сирот, оставшихся, как мы с Николаем, в пустых, наглухо задраенных отсеках… Это было последнее поколение, ПОНИМАЕШЬ?!
Андрей понимал.
За несколько дней, проведенных в смежном секторе, он успел понять столько, что хватило бы на несколько жизней.
Он вдруг вспомнил, как трепетала душа, когда пальцы касались нежной листвы берез, и как потом дымчатую зелень рвало в клочья разрывом гранаты…
У него тоже внутри, как заноза, сидела боль.
Он чувствовал: ему не заслонить своей грудью искалеченный мир, где ломались, коверкались души, восставая из пепла уродливыми призраками. Доминик был лучшим из всех, кого он встречал на коротком жизненном пути, но даже он не мог сделать шаг навстречу врагу. Ван Хеллен не видел смысла в этом шаге, и Лозин чувствовал: еще секунда, и командир резко уйдет в сторону, открывая себе линию огня…
— Ты несправедлив, человек, — раздался в гулкой пульсирующей тиши голос ксенобианина. — Мы боролись, но никого не убивали. По крайней мере, в последний период.
Что он несет?! — А ндрея пробила короткая дрожь Не хватало еще такой неприкрытой циничной лжи… теперь Доминик точно изрешетит Дрога и сам найдет смерть…
— Чтобы включить программу перераспределения ресурсов, нужен человек и ксенобианин. Вы захватили меня. Мы тоже знали — нам потребуется человек. Но вы не склонны к сотрудничеству, даже когда ситуация безвыходна.
— И что? Что ты хочешь этим сказать?! — Доминик все же рванулся вперед и в сторону, машинально оттолкнув Лозина. Теперь между ним и ксенобианином не осталось живого щита.
— Мы брали пленных.
— Сколько?
— Всех, кого смогли найти в смежном секторе.
— Ты лжешь. Люди не сдаются.
— Ты прав. Вы не сдаетесь. Но мы несколько раз меняли формулу токсина, в зависимости от потребностей текущего момента. Один состав убивает, другой только парализует. Сопротивление не может длиться вечно. Мы смогли взять в плен достаточно людей.
— Достаточно для чего?
— Для того чтобы кто-то из них стал вторым оператором при активации введенных в компьютер программ. Мы не знали, кто способен к сотрудничеству, поэтому жертвовали своими бойцами, стараясь захватить максимальное число людей.