Управляемого движения не зафиксировано. Малые космические тела придерживаются траекторий, сформированных под влиянием гравитационного поля планеты…
Обломки великой битвы.
Судя по показаниям локационной системы, которые теперь отражались непрекращающимся потоком данных, в зоне сканирования не маневрировал ни один корабль, и первый вывод, который напрашивался из всего увиденного, можно было сформулировать так ИНЫЕ ушли, разгромив флот ксенобиан.
Логинов привык доверять интуитивным предчувствиям, он уже не раз убеждался, что первое впечатление бывает наиболее верным, но сейчас его смущала масса сопутствующих вопросов, которые не вписывались в общую логику: во-первых, почему ИНЫЕ покинули систему? Это, конечно, еще не факт, но останься они в околопланетном пространстве Ксеноба, датчики «Тандема» обязательно фиксировали бы их активность, однако вокруг простиралось лишь неуправляемое, подчиненное гравитации планеты облако покалеченной органики и изуродованных металлокерамических конструкций, причем, как показывала статистика, неорганических обломков было в десятки раз больше, чем останков ксенобианского флота.
Неравенство сил, так ярко и недвусмысленно выраженное в отчетах датчиков слежения, наводило на мысль, что защищавший планету флот ксенобиан не мог нанести столь сокрушающего удара.
Дима смотрел на показания приборов и понимал: здесь произошло нечто странное, выходящее из ряда вон, будто в заранее предопределенные события внезапно вмешалась некая третья сила.
Но откуда ей было взяться? Предположение о еще одной расе даже в мыслях звучало полным абсурдом.
В напряженной тишине, прерываемой лишь лаконичными докладами кибернетических систем, раздался шипящий голос Дрога:
— Мы можем увидеть поверхность моего мира?
— Сейчас попробую. — Логинов мысленно передал команду локационной системе, и обломки, окружающие планету, вдруг рванулись навстречу наблюдателям, в последний миг уходя в стороны и исчезая из поля зрения, — это заработали оптико-электронные умножители, нацелившиеся на зримую прореху в плотной облачности.
Через несколько секунд они увидели фрагмент поверхности Ксеноба.
Там, где раньше высились сплошные заросли черных деревьев, образующих сложную структуру «гнезд», сросшихся за тысячелетия развития в единый покров, сейчас ветер гнал серые облачка праха, наметая отлогие барханы пепла с подветренной стороны отдельных, чудом уцелевших образований.
Жалобный клекот вырвался у Дрога, когда он увидел, во что ИНЫЕ превратили его мир.
Даже Ван Хеллену в этот миг захотелось взвыть вместе с ксеноморфом, его очерствевшая душа впитала всю горечь вырвавшегося крика, и он, оглушенный внезапно раздвинувшимися границами восприятия, понял: все беды и горести, выпавшие на его долю, ничто по сравнению с прахом, гонимым по поверхности чуждой планеты равнодушным ко всему ветерком…