Он не стал делиться своими выводами с человеком, но не потому, что хотел что-то утаить. Если бы Николай спросил, ИПАМ, несомненно, ответил бы на любой вопрос, но Астафьев напряженно молчал, не проявляя никакой заинтересованности в прошлых событиях, поэтому сфероид ограничился повторением уже высказанной им формулировки:
— Я не опасен. Меня создали для сотрудничества с людьми, оказания всевозможной помощи.
— Тогда докажи это, — немедленно отреагировал Ник. Первый шок прошел, но цепкий страх не исчез, он не отпустил разум, а, напротив, усилился. Астафьев не мог вспомнить случая, чтобы машины пытались общаться с человеком. Обычно они молча исполняли свои функции, отображая на контрольных мониторах непонятные сообщения, которые люди попросту игнорировали, не в силах понять заложенного в них смысла.
— Тебе требуется помощь? Я могу предоставить любую интересующую информацию. Например…
— Мне нужно знать, как работают компьютеры, — оборвал его Астафьев.
ИПАМ несколько секунд молчал.
— Для этого требуется имплант, — лаконично заявил он. — При прямом нейросенсорном контакте обучение техническим дисциплинам не займет много времени.
— Я не знаю, что такое имплант, — с досадой ответил Николай. — Ты что, не можешь объяснять понятными словами?
— На это уйдут годы, — упрямо ответил сфероид. Астафьев задумался. Он пытается меня обмануть? Или я просто не понимаю его?
— Что такое имплант? — наконец спросил он.
— Это устройство обмена данными, — немедленно пояснил ИПАМ. — Подключив его, ты сможешь общаться со мной напрямую.
— Без слов?
— Мы будем связаны мнемонически.
— Ты можешь говорить понятно?!
— Мысленно, — поправился сфероид. — Вопрос в твоем восприятии. Хочешь ли ты этого?
— Я не хочу умирать, — с необъяснимой злобой ответил Николай. — Ты что, не видишь, у меня нет ноги?! Я бесполезен для остальных…
— Ногу можно заменить протезом, — осторожно ответил ИПАМ.
Маленький сферический аппарат элементарно исполнял свои функции. Даже тех крох информации, что оказались в его распоряжении, было достаточно, чтобы понять: в помощи нуждается не только сидящий напротив Астафьев — люди, по выводам нейросистемы, утратили не только контроль над автоматикой космического корабля, они потеряли знания — вот где крылась катастрофа, сформировавшая пропасть непонимания.
— Ты можешь получить от меня помощь. Но я не могу приказывать тебе. Ты сам должен решиться.
— На что?
— Внедрение импланта — это своего рода операция. Твой разум трудно перенесет ее.
Николай при слове «операция» машинально покосился на реанимационную камеру, в плену у которой провел долгие дни.