— Лучше бы ты меня пристрелил!
— Еще чего: патроны тратить! Тренироваться надо было!
— Ты садист!
— И садист, и убийца и вообще. У тебя иголка есть?
Николай наконец перестал хрипеть, кашлять и плеваться. Он даже смог осмотреться: они сидели на довольно крутой осыпи, а вокруг было знакомое белесое марево. Женька, голый по пояс и перемазанный кровью, рассматривал свою рубаху.
— Ты что, ранен?
— Ясное дело: изрешечен вражескими пулями. Энцефалитку вот мне порвали, а она, между прочим, сама не зарастет!
— Давай посмотрим! Брось ты рубаху, с самим-то что?!
— Что-что… Всего одно попадание, и то — вскользь.
Николай все-таки настоял на осмотре: правая и часть левой грудной мышцы были вспороты пулей.
— Надо промыть, зашить и забинтовать!
— Лучше пропиши мне постельный режим, усиленное питание и девочку три раза в сутки.
— А ты что предлагаешь?
— Ну-у… Кровь почти уже не идет, но промыть, конечно, можно. И перестань дергаться, Коля, — это не первая дырка в моей шкуре. Лучше займись своими ногами: у вас, бледнолицых, вечно бывают мозоли!
— Ребра-то тебе не задели?
— Успокойся — только мясо, да и то сверху. А вот рубаху придется зашивать и стирать. Наделал мне проблем этот парень.
— Какой парень?
— Тот, который на тебя собаку спустил. Я ему прикладом врезал: лежи, дескать, отдыхай — живой будешь. Но его дальше воевать потянуло. Пришлось прикончить.
— Так ты их всех?!.
— Кого-нибудь, наверное, откачают. Только не начинай ныть, что они были хорошие, подневольные и ни в чем не виноватые: их заставили!
— Да, по идее я должен ужаснуться и начать рвать на себе волосы.
— Успокойся, Коля: их кровь на мне.
— Нет, она на нас обоих. Но истерики не будет… В конце концов, ни сдаться, ни начать переговоры мы не могли… Или могли?
— Давай это обсудим в другой раз. А сейчас займемся прозой жизни. Ты еще не созрел для возвращения на базу?
— Я тебе сильно мешаю?
— Отнюдь. Мы проверили один из двух наиболее вероятных маршрутов Элланы. Теперь остался второй водораздел.
— Это маршруты вероятные, а есть еще и маловероятные: кто возьмется просчитать логику женщины?
— Только не я. Так что, идем?
— Пошли! Ты уверен, что нам нужно именно два карабина, а не один? Тяжелые они…
— Коля!!
— Молчу, молчу! Больше не буду!
Этот пейзаж Николай мог сравнить разве что с Центральной Чукоткой, если бы на ней вдруг потеплело градусов на десять. Женька долго принюхивался, а потом сказал, что в этой реальности он, кажется, уже был. Николаю он посоветовал заняться просушкой носков, а сам отправился на разведку. Вернулся он часа через два.
— Она здесь, Коля! И след я уже взял.