…Он все еще ничего не слышал, когда вернулся на развороченный прямым попаданием КП.
У края капонира, украшенного дымящимися ошметьями маскировочной сети, он увидел Соломцева и Логвина. Рядом что-то орал в передатчик Горюнов, подле которого, озираясь, стоял незнакомый офицер в мягком летном шлеме.
— Стрижелов! — позвал капитан, опускаясь на перевернутый ящик. — Сгоняй влево по ходу сообщения, там сразу за воронкой мой автомат! Засыпало! — орал он, не слыша собственного голоса. — Горюнов, какие потери?!
Сержант обернулся, пошевелив губами.
— Что?! Говори громче, не слышу!
Отчаявшись докричаться, Горюнов растопырил пятерню и, дважды разжав пальцы в выразительном жесте, чиркнул ребром ладони по суставам.
«Десять раненых…» — понял его жест Рощин, и на душе стало легче. Как говорят в официальных сводках: «Невосполнимых потерь нет». Для капитана, готового к худшему, это могло показаться настоящим чудом…
Наблюдавший эту сцену офицер в летной форме вытащил блокнот и нацарапал карандашом несколько строк. Потом подошел к Рощину и протянул ему бумагу.
«Прилетел за прикомандированным к вашему взводу снайпером по приказу майора Колышева, — прочитал Сергей. — Срочно. Имею при себе оформленный приказ».
«Вот, значит, откуда вертушки…»
— Заберешь раненых, тогда полетишь! — ответил Рощин, хлопнув того по плечу.
По частично обвалившейся траншее бежал Стрижелов, прижимая к груди «АКСУ» капитана, а с развороченных танками позиций к севшим вертолетам уже несли раненых бойцов.
Сергей развернулся, бросая взгляд на окрестности.
Он еще не знал, что произошло на правом фланге в самый критический момент боя, — дым заслонял от него панораму развороченного двумя прямыми попаданиями блокпоста, но одного взгляда на подбитые БТРы, которые застыли в воде, не дойдя нескольких метров до берега и оголившихся, беззащитных в тот момент позиций, было достаточно, чтобы Рощин безошибочно определил — взвод спас именно «ДШК», который в самый критический миг вдруг ожил, выкосив кинжальным огнем подобравшихся прямо к траншеям боевиков и остановив бронемашины…
В этот момент налетевший порыв ветра отогнал дым, и он увидел ту самую женщину-снайпера, которая шла по развороченным воронками позициям, согнувшись под весом станины «ДШК», а за ней, поддерживая друг друга, шатаясь, брели Малышев и Горенко.
Внезапно она остановилась, опустила пулемет и пристально посмотрела в сторону севших вертушек.
Рощин хотел окликнуть ее, но не успел.
Заметив кого-то в проеме люка, Лада, забыв про пулемет, неестественно выпрямившись, пошла к вертолету.