Саша рассказал, и они оба некоторое время помолчали, глядя задумчиво на покойника.
- Вообще-то есть что-то... - повертел неопределенно пальцами Виктор. Вот тоже случай. На моем участке дедок один зарезал свою соседку. Обыкновенный дед, спокойный, почти не пьющий, и вдруг зарезал. Сестра покойницы рассказала мне, что сорок дней назад у них умер отец. И когда он лежал в гробу, у него приоткрылись глаза, а когда гроб привезли на кладбище, то приоткрылся и рот. Оказывается, есть поверье: если у покойника открываются глаза, значит, он кого-то высматривает. Потому и кладут пятаки на глаза. А если открывается рот - это он зовет кого-то. Через девять дней после смерти отца умерла его жена. И у нее тоже открывались глаза и рот.
- Ух ты! - вскрикнул Саша.
- Да. Через девять дней жена, через сорок дочь... Я спросил: а вы не боитесь, что теперь ваша очередь?
- Ну? А она что?
- Она ответила, что, по поверью, такая цепочка заканчивается на третьем человеке. Как говорится, хотите верьте, хотите нет. Но факт тот, что эти смерти в самом деле были. На моем участке все случилось. Три человека в одной семье за такое короткое время - это само по себе загадочно.
- Никак следователь? - спросил Саша про человека из остановившейся возле них иномарки.
- Следователи на "мерседесах" не ездят, - ответил Виктор и был прав. Это притормозил ехавший мимо Поляков, глава "КВИНТЫ", владелец этого и многих других магазинов в городе.
- Парни, а ну давай его в сторонку! - с энтузиазмом сказал Поляков. Он когда-то был комсомольским секретарем и хотя обрюзг и располнел с той поры, но голос и повадки комсомольца-энтузиаста сохранились. - Что он прямо перед входом валяется!
- Нельзя, - коротко и угрюмо ответил Виктор.
- Следователь из прокуратуры должен приехать осмотреть его, - объяснил Саша.
- Да что его смотреть! Ясно же - бомж. Хотя бы вон туда. Мешает ведь людям.
- Нельзя, сказано вам, - отрезал Виктор.
Поляков уехал. Виктор скомкал газету:
- Хрен знает что! Я по делам службы езжу на велосипеде, а этот... Нет ни хрена ничего! - со злостью посмотрел он на покойника. - Помрешь, и все. Живи здесь, пока живется. А ну, давай вали дальше! - закричал он из окна на пьяненького мужика, который сначала чуть не наступил на голову покойника, а потом стал в скорбной позе над ним и стащил с головы шапку. Это был уже четвертый скорбящий таким образом, пока они ждали.
- А вот бабам не жалко, - сказал Саша.
- Нет, тоже некоторые останавливаются, - не согласился Виктор.
- Но ты заметил, как они смотрят? Дескать, не мой ли это околел?