Йолика ласково обняла подругу. После кончины матери гадалка была единственной, кому Цецилия доверяла и к кому прислушивалась.
— Наши судьбы в наших руках, — прошептала вещунья. — Все еще может измениться.
В дверь тихонько поскреблись.
Цецилия смахнула непрошенную слезу и, взяв себя в руки, уже спокойным голосом распорядилась:
— Войдите.
На пороге показался темноволосый коренастый юноша, близкий друг Криса; талантливый, подающий надежды Ведающий.
— Госпожа, — с почтением заговорил ведьмак, — ночью произошел новый всплеск. Где-то в районе Малых Карпат.
— Артефакт или человек?
— Артефакт, — коротко уточнил Ведающий.
— Сможешь его описать?
Юноша покачал головой.
— Всплеск был мимолетным, но, думаю, там, на месте, мне удастся почувствовать источник силы.
— Хорошо, — удовлетворенно отметила предводительница клана. — Отправишься вместе с Этери.
— Керестею тоже не помешает развеяться, — с нажимом проговорила Йолика.
Цецилия недовольно поджала губы, всем своим видом показывая, как ей претит предложение гадалки, но спорить не стала.
— Если захочет, Кристиан может поехать с вами. Только прошу тебя, — остановила уже нацелившегося на дверь юношу колдунья, — не ищите приключений. Если поймете, что артефактом интересуемся не только мы, уходите.
Молодой человек безропотно кивнул и растворился в сумраке коридора.
— Даниэль — настоящая находка для нас, — проговорила Цецилия, когда шаги на лестнице стихли. — Дар открылся всего три года назад, а он уже превзошел своего наставника, Анталя. Чувствует силу за километры. Благодаря Даниэлю мы утащили несколько артефактов прямо из-под носа Габора, а его ищейки так ничего и не заметили, — закончила женщина с явным злорадством.
В ответ Йолика только тяжело вздохнула. Она была намного старше Цецилии и помнила причину раскола клана Батори, на протяжении многих веков правящего чародеями Центральной Европы. Если бы не тщеславие ее братьев, их потомки сейчас бы не уничтожали друг друга за обладание колдовскими реликвиями.
— Когда-нибудь эта вражда вас погубит, — тихо промолвила вещунья. — Выпьет все ваши соки, истерзает ваши души. Зависть и ненависть породили распад семьи и ничем хорошим ваше ожесточенное противостояние не закончится.
— Это предсказание или просто-напросто мысли вслух? — резко перебила ее хозяйка.
Йолика поставила на стол опустевший бокал и, больше не сказав ни слова, вышла.
— Скоро злодеяниям Габора придет конец! — гневно прошипела Цецилия.
Эти слова, словно молитву, она твердила последние тридцать лет.