Другие произведения в «Избранное» Леопольда Богоявленского не входили.
С сожалением Оникс положил тетрадь обратно в шкатулку, отобрал у Васи Алексеева авторучку с переливающейся картинкой, бросил ее в ящик и пошел в коридор к телефону, вызывать группу на место происшествия.
***
Уже из дому Сахаров позвонил Штокману.
— Виктор Васильевич, я хотел поговорить с вами как со специалистом в области литературы. — Вот так солидно начал Оникс беседу с администратором.
Штокман ужасно обрадовался и столь же солидно ответил:
— Что вас интересует, Николай Владимирович?
— Вам знаком некий Леопольд Богоявленский?
— Хм-м... Он, кажется, жил в восемнадцатом веке?
Оникс уловил в голосе собеседника напряжение. Или он знал Леопольда Богоявленского, или догадывался, кто это, или же сам им и являлся.
Не дожидаясь ответа от Сахарова, странно смущенный Штокман принялся пространно рассуждать об особенностях сегодняшней литературы, причем волновали его в основном гонорары.
— Как можно платить за то, что человек описывает горы трупов? — возмущался Виктор Васильевич. — Да еще платить долларами... Трупы-то отечественные, значит, и оплата должна быть в рублях...
— Пульс говорил, Миша Михайловский жил у вас некоторое время? — перебил Сахаров разглагольствования Штокмана.
— Что? Ах да. Очень давно. И очень недолго. Он тогда с супругой разводился. Пренеприятнейшая женщина, скажу я вам со всей откровенностью. Однажды позвонила мне в шесть утра и спрашивает, можно ли взять мою машину. Подружка в Израиль эмигрирует, надо в аэропорт отвезти. Я говорю: «Ларочка, так давай я сам вас отвезу». Нет, отвечает, на тебя места не хватит. Как вам такая наглость?
— Возмутительно. Вы дали ей машину?
— Дал... — ворчливо ответил Штокман.
Информация Менро подтверждалась. Он рассказывал Сахарову, что при всем своем желчном характере Штокман редко кому отказывал в просьбе. На «Мосфильме» о нем даже ходила такая сплетня: умирая, один старый актер попросил Штокмана посадить на его могиле баобаб. Штокман месяц ездил по инстанциям, включая различные посольства и консульства и Институт Азии и Африки, отлавливал негров и корейцев (почему корейцев?), писал письма знакомым за рубежом, и наконец кто-то ему достал баобаб. Штокман высадил его на могиле старого актера, на окраине Кунцевского кладбища, так что теперь каждый желающий может полюбоваться на импортное дерево, растущее в наших суровых природных условиях.
Сахаров не верил в эту байку. Да и на Кунцевском кладбище он бывал неоднократно. Никакого баобаба там в помине не было.
— Еще одно, Виктор Васильевич... Вы помните ту давнюю историю с изнасилованием?