Владимир терялся, понимая, что если сейчас Катя уйдёт, жизнь рухнет раз и навсегда. Он боялся, такое допустить и пытался найти слова, которые могли бы убедить Катю, не делать поспешных выводов.
— Да, это больно, — сказал он, — но мы должны научиться ждать. Я хочу верить, что мы всё равно будем вместе, несмотря на то, что живём в разное время. Силой я удержать тебя не смогу, только ты сама, должна решить для себя, как поступить. Если не веришь мне, и хочешь забыть, что ж, я неволить не стану. Но если есть, хоть маленький огонёк в душе твоей, любви ко мне, значит, не дай Орлову и другим людям встать на нашем пути.
Владимир говорил красноречиво и вкладывал в каждое сказанное слово душу. Катя смотрела на Владимира и внимательно слушала. В глазах девушки появились искорки надежды и света, и Владимир почувствовал, что правда сказанная им пробудила в девушке веру! Он обнял её и вдохнул аромат любимых духов. Он хотел, что-то ещё сказать, но внезапно очутился на берегу реки. Пустынная местность и песчаная отмель была усеяна камнями и водорослями. Владимир прошёлся вдоль берега, и потрогал рукой воду. Она была тёплая, почти летняя. Ветерок гнал волны, которые выносили тайны своих глубин на пустынный берег. В небе летел журавлиный клин, и Владимир в одиночестве долго стоял, любовался этим зрелищем, пока журавли не превратились в маленькую чёрную точку, а после совсем исчезли за горизонтом. Проснулся он в своей кровати. Не открывая глаз, вспоминал мельчайшие детали сна, стараясь ничего не забыть. За окном шёл дождик и гулко барабанил по карнизу, возвращая человека в реальность, смывая каплями воды, остатки чудесного сна.
С утра разведчики грелись в «Жигулях» девятой модели наблюдая за домом Владимира. Несколько дней тот не выходил из квартиры и Альберт уже нервничал.
— Ну, что там можно делать одному? Не понимаю я этих русских? Бросаются в крайности, постоянно ищут приключений.
В машине было сыро и прохладно, Альберт поднял воротник куртки, и съёжился. Он начал тереть усиленно руки, пытаясь взбодриться, Джон в задумчивости курил, выпуская дым в приоткрытое окно. Казалось, что он в эти минуты не здесь, а где-то на Багамских островах.
— Где ты взял эту колымагу? — спросил Альберт. — Ты, что не мог проверить, работает у неё печка или нет? Он со злостью смотрел на Джона. Молчание напарника подозрительно затягивалось.
— Ты, что спишь?
Альберт дёрнул Джона за рукав, но тот заёрзал на сидении и ничего не ответил.
— Где взял? — отозвался с ненавистью Джон.
С его лица слетела гримаса беспечности, и он вновь стал прежним Джоном, холодным и расчётливым.