– Я был тут рядом по делам, – выезжая со стоянки, Влад обогнал моих коллег, и зеркало заднего вида отразило их горящие любопытством физиономии. – Софья живет в центре. Она вас ждет.
– Как вы уговорили ее встретиться со мной?
– Сказал, что вас стоит послушать.
– И она сразу согласилась? – удивилась я легкости, с какой секретарь выполнил невыполнимую просьбу.
– Я умею быть убедительным, – высокомерно улыбнулся он и напрочь отбил у меня желание продолжать беседу. В полном молчании, под аккомпанемент классической музыки, мы три часа проторчали в пробках.
Софья Городецкая жила в двухэтажной квартире, слишком большой для одного человека, с белыми стенами и с минимизированной до абсурда обстановкой. В гулкой студии на первом этаже каждый шаг разносился эхом. Было прохладно. На стенах висели крупные фото хозяйки дома во всевозможных ракурсах, напротив входной двери – портрет Софьи в полуобнаженном виде. Взгляд любого гостя моментально натыкался на эпатажную картину.
– Нравится? – раздался холодный голос женщины у меня за спиной. Я оглянулась. Софья в длинном домашнем платье, таком же белом, как интерьер холодной квартиры, спускалась по узкой лестнице. Ладонь скользила по полированным деревянным перилам. Вероятно, специально для меня разыграли коронный выход.
– Это рисовал Алексей?
На красивом лице Софьи мелькнула снисходительная улыбка.
– Похоже, дорогуша, ты действительно ничего не знаешь ни об Алексе, ни о его творчестве.
Кое-что об Алексее я определенно знала, но не высказывала измышления вслух.
Женщина прошла мимо, оставив шлейф умопомрачительного аромата, и мягко опустилась на белый кожаный диван. На журнальном столике с вычурными гнутыми ножками стояла открытая бутылка с вином.
– Я хочу предложить тебе сделку. – Софья плеснула в бокал с длинной ножкой рубиновую жидкость, в воздухе повеяло кислым запахом. – Я позволяю тебе высказать все свои бредни, а ты возвращаешь мне кольцо.
Она отхлебнула вина. Мне не предложили ни выпить, ни сесть, оставив в нижайшем положении просителя. Пренебрежение выглядело столь нарочитым, что вызвало у меня улыбку.
– Да я бы и рада. Только думаю, что Марк передал вам, почему невозможно ни продать, ни отдать кольцо.
– Я не против варианта купить и твой палец, – высокомерно заявила модель.
– Зато я против, – тем же тоном ответила я.
Мы посмотрели друг другу в глаза.
– Что ж, говори. Что ты хотела рассказать об Алексе? – Софья махнула бокалом, предлагая приступать к разговору, и сделала большой глоток, чтобы приглушить нервное напряжение.
– Я знаю, что пару дней назад замороженное тело Алексея сбросили в водохранилище за городом, – заявила я.