— Дело не в этом, — сказал Брачер.
— Дело именно в этом, — возразила она. — И неужели так уж важно, что причины, по которым вы хотите разгадать и затем убить его, отличаются от причин, по которым я хочу сделать то же самое?
— Вряд ли… — пробормотал Невилл.
— Черт возьми, Джон, либо говори яснее, либо молчи! — рявкнул Брачер.
Невилл прочистил горло:
— Вряд ли это был Калди. То есть, не может быть, чтобы это он убил родителей Петры. С самого окончания Второй мировой войны он находился на попечении Бласко.
— Ну конечно, это не Калди, — сердито сказала Петра, — но я же не знала этого, когда вызвалась участвовать в этом проекте. Я просто предположила, что моих родных убил именно он. В конце концов, ну сколько оборотней может быть во всем мире?
— Но крайней мере, два, — ответил Невилл. — Калди и Клаудиа.
— Да, Клаудиа, — кивнула Петра. — Должно быть, это она убила моих родителей, если, конечно, нет других таких же тварей. — Она опять повернулась к Брачеру и, с трудом сдерживая эмоции, сказала: — Послушайте, капитан, я очень сожалею, что прежде никогда не упоминала о своей личной заинтересованности в этом проекте. Но вы должны понять, что мне просто не хотелось обнародовать факты своей частной жизни. Я делаю свое дело и делаю его неплохо. А конечная цель у нас одна.
— Ваше объяснение неприемлемо, — высокомерно произнес Пратт. Его маленькие глазки вспыхнули мстительной злобой. — Капитан, я полагаю, что мисс Левенштейн следует серьезно наказать за ложь и непослушание. — Он помолчал, словно обдумывая какую-то мысль, которая только что пришла в голову. — По крайней мере, ее следует отозвать с этого проекта.
Петра взглянула на него с нескрываемой ненавистью и повернувшись к Брачеру, сказала:
— Капитан, мне бы хотелось знать, входит ли в мои обязанности здесь терпеть тисканье этой жирной свиньи всякий раз, когда он этого пожелает?
Брачер не ожидал подобного вопроса, поэтому прошло несколько секунд, прежде чем он заговорил:
— О чем это вы?
— Думаю, мой вопрос достаточно ясен, — сказала она. — Единственная причина, по которой Пратт довел все это дело до вашего сведения, состоит в том, что я отказалась от интимных отношений с ним.
Брачер медленно перевел взгляд на Пратта.
— В чем дело? — спросил он с холодным спокойствием.
— Капитан, — быстро заговорил профессор, его полные руки суетливо задергались, а голос прозвучал на октаву выше обычного, — неужели вы верите этим клеветническим измышлениям!
Брачер посмотрел на профессора, затем на Петру, спокойная уверенность которой так резко контрастировала с нервным замешательством Пратта. Ему не составило труда определить, кто из них лгал, а кто был искренен.