На часах была почти половина второго, когда последний прихожанин покинул церковь и Невилл повернулся к молодым людям:
— Итак, чем могу быть полезен?
— Знаете, сэр, — произнес Бауманн, следя глазами за привратником, закрывавшим входные двери, — это очень личный разговор. Может быть, перейдем в другое место, где нам никто не помешает?
— Конечно, конечно, — с готовностью согласился Невилл. — Мой кабинет здесь напротив. — Он замолчал и улыбнулся. — Впрочем, теперь это уже не мой кабинет, но ничего, пусть послужит мне в последний раз. Пожалуйста, следуйте за мной.
Хокинс повернулся к Луизе и, очень похоже изобразив крайнюю степень отчаяния, обратился к ней печальным дрожащим голосом:
— Мэм, а вы разве не пойдете? Я думаю, вы бы здорово помогли.
— Утешительство — это профессия моего мужа, — сказала она, стараясь не выдать своей настороженности. — Я не знаю ваших проблем и вряд ли смогу что-либо посоветовать.
— Пожалуйста, леди, — заныл Хокинс, — мы не знаем, куда еще обратиться. У меня несчастье, леди, такое несчастье? Пожалуйста, выслушайте нас. Пожалуйста, леди.
Желание помочь боролось в ней с чувством интуитивного недоверия к этим двум парням, и наконец она сказала:
— Ну хорошо, хотя не знаю, какую помощь вы рассчитываете от меня получить.
— Спасибо, леди, — Хокинс облегченно вздохнул, — большое спасибо.
Они все пошли за Невиллом к двери с левой стороны аналоя. Войдя в комнату и закрыв дверь, Невилл спросил:
— Ну, так в чем проблема?
Он не шевельнулся, когда его жена подошла к двери и чуть приоткрыла ее. Она встала за спиной мужа, сложив руки на груди и с подозрением глядя на молодых людей.
Начал Хокинс:
— Знаете, мы служим в Центре Халлтек в Маннеринге.
— Странно, — сказала Луиза, — последние несколько лет я работала там сестрой и ни разу не встречалась с вами. Иначе бы я вас наверняка запомнила.
— Мы работаем по ночам и в выходные, — объяснил Хокинс.
Она покачала головой:
— По ночам и в выходные Центр закрыт.
Бауманн медленно подошел к двери, и плотно закрыв, привалился к ней спиной:
— Для нас, — усмехнулся он, — Центр открыт тогда, когда мы этого пожелаем.
Он заблокировал дверь, это было очевидно, к тому же его манеры и неожиданная смена интонаций испугали ее:
— Что происходит? — потребовала она. — Что вам нужно?
— Нам нужно, чтобы вы поехали сейчас с нами в Центр, — сказал Бауманн.
Невилл громко сглотнул.
— Но у нас с-самолет… Н-нам н-нужно лететь… — проговорил он, запинаясь.
— Нет, не нужно, — улыбка не сходила с лица Бауманна. — А нужно вам сделать вот что: дождаться, пока уйдет привратник, и желательно, чтобы в разговоре с ним вы ограничились только «до свиданьем». Вы меня понимаете? А потом, пастор, мы поедем в Центр, в Маннеринг.