— Вы знаете о моей преданности нашему общему делу и проводимым исследованиям. Но мое присутствие в Центре в ночные часы не имеет никакой дели, а между тем, именно я в этом случае буду подвергаться наибольшей опасности.
— Вы? — воскликнул Брачер. — Почему вы так решили?
— Да потому что именно я провожу все исследования, — ответила она серьезно, — беру у него слюну, пытаюсь найти причину его превращений, а также способ ранить его или умертвить. Все это ставит меня в положение его главного врага, ИХ главного врага.
Брачер рассмеялся:
— Думаю, Калди вряд ли согласился бы с вами, но, тем не менее, я вас понимаю. Хорошо, мисс Левенштейн, я сделаю это единственное исключение и разрешу вам работать днем. Вообще-то договор с вашим домовладельцем уже расторгнут, но я восстановлю его;
— Я… э-э… уже сделала это, капитан, — робко сказала она и тут же добавила: — Потому что я не сомневалась, что вы согласитесь с этими логичными доводами и примите правильное решение.
Брачер счел ее нахальство довольно забавным и с трудом сдержал смешок. Она, казалось, почувствовала это, залилась краской и стыдливо улыбнулась. Брачер хотел было что-то сказать, но в этот момент в кабинет вошел Пратт.
— Ну, что, профессор, — спросил его Брачер, — все готово?
— Да, — ответил Пратт, усаживаясь на стул рядом с Петрой. — Можно начинать.
Невилл недоуменно спросил:
— Что готово? О чем вы говорите?
— Один эксперимент, Джон, — ответил Брачер. — Мисс Левенштейн, проинформируйте доктора Невилла.
— Да, капитан, — сказала Петра и повернулась к Невиллу. — Вы помните, что мне удалось выделить из слюны Калди необычный фермент, который не поддается и идентификации?
— Да, конечно.
— Так вот, пока вы проводили сеанс гипноза, я продолжала анализировать это вещество и в итоге немного продвинулась вперед.
Она раскрыла папку и достала лист бумаги. Протянув его Невиллу, Петра сказала:
— Если я не ошибаюсь, это химическая формула данного фермента. Кроме того, мне кажется удалось установить три химические субстанции, составляющие этот фермент.
Невилл прищурился, вглядываясь в бумагу. Первая формула, выведенная аккуратным почерком Петры, была: С>39Н>42N>10О>12. Ниже этой формулы стояло: С>2Н>4N>6О>8, далее С>16Н>16N>2O>2 и затем C>21H>22N>2O>2.
— Первые три мне неизвестны, а четвертая что-то напоминает. Но я не совсем…
— Химическая структура этой составляющей, как ни странно, идентична химической структуре яда стрихнина, — объявила Петра, указывая на четвертую формулу.
— Да, да, точно, — кивнул Невилл. — Но не думаю, что стрихнин…
— Однако взгляните на это, — перебила она, показывая на третью формулу, — данная комбинация элементов в стрихнине отсутствует. Но она очень напоминает вещество, выделяемое из североамериканского гриба Psilocybe mexicana. Как и стрихнин, это вещество токсично, но в небольших дозах не смертельно и является галлюциногеном.