— Далеко отсюда, по крайней мере шесть километров к северо-востоку от нас, — доложил Варсава.
— Мы идем туда, — произнес Сика. — Отличное сработано, брат Варсава.
Ветер усиливался, заставляя акации склоняться к земле и выкорчевывая соляные кусты. Было что-то зловещее в этом заразном ветре.
Варсава убедился, что система вентиляции в норме и внешние заклепки крепко закреплены, хотя эти меры предосторожности обычно принимались во время выхода в космос или нахождения в вакууме. Ветер обдувал его броню, словно циклон, столкнувшийся с бункером.
Они вызывающе повернулись по направлению к ветру. И он наказал их.
Пригнув головы и выдвинув плечи навстречу пылевой буре, сержант Сика вел их туда, откуда исходил запах свежей крови.
На борту «Рожденного в котле» Сабтах бродил по старым коридорам. Он разминал шею, ослабляя мускулы и напрягая потрескавшиеся связки. Он часто так делал, когда его одолевали тяжелые мысли.
Храм был местом, куда он приходил подумать. Раньше космические десантники Хаоса были более приближены к миру материальному и обладали жесткой волей и характером. Они редко посещали храм. Это было тихое место, где Сабтах любил поразмышлять.
Он сел напротив храма и достал свой самый ценный трофей.
Секира была выкована на Фенрисе, ее латунный наконечник был богато украшен. Это был один из трофеев Сабтаха, который он хранил в своей личной келье.
Взвесив оружие в руке, Сабтах сделал несколько взмахов. Изначально секира принадлежала Серому Охотнику, одному из проклятых детей Лемана Русса.
Сабтах еще помнил те времена, когда орден Кровавых Горгон был объявлен Инквизицией Экскомуникат Трайторис через шесть десятилетий после его основания. Он еще был зеленым неофитом, и то были позорные времена. Космические Волки прогнали их с родного мира. Раздробленный орден, преследуемый дикими хищниками. Они превратились в воров: грабили, скрывались, убегали. Братья оставались вместе только ради выживания. Орден распался на фракции, возглавляемые боевыми капитанами, которые увели свои роты в различные отсеки корабля, надолго запечатав их.
Они потеряли достоинство.
И именно Гаммадин объединил разрозненные роты. Именно он развязал войну ордена, которая превратила многие участки корабля в руины. Но в конце концов, Горгоны пришли к взаимопониманию. Именно Гаммадин ввел ритуалы кровной связи, чтобы никогда больше брат не выступил против брата.
Сабтах верил, что история шла по циклам. Что будет, то будет. Как Горгоны объединились, так и расколются.
Но Сабтах верил и в то, что он сможет изменить историю ордена, ведь это была его обязанность, как кровного брата Гаммадина. В конце концов, Сабтах был здесь с самого начала. Он был тогда, когда Горгоны подняли головы и смогли дать отпор Волкам.