Сварог некоторое время постоял в задумчивости: стоит ли ее будить в такой вот ситуации или подождать, пока проснется сама? Вдруг навредишь чем-нибудь?
Решив все же будить, подошел к постели, отодвинул ладонью колыхавшиеся пряди золотых волос и шепнул на ухо:
— Эй, древний ветерок, вставать пора…
Она всегда просыпалась быстро, легко, вот и сейчас почти сразу же открыла глаза, явно хотела улыбнуться Сварогу… и обрушилась вниз, на постель. Высота небольшая, да и Яна — не дебелая матрона, но все равно, пружины жалобно взвыли, словно орава разорившихся купцов. Что характерно, подушка и столик остались на своих местах.
Сварог с любопытством ждал. На лице Яны изобразилось величайшее изумление.
— Не ушиблась? — заботливо спросил он.
— Нет… — машинально ответила Яна и, кажется, окончательно пришла в себя. — Что творится?
Волосы у нее больше не колыхались и огоньки пропали.
— В любом случае, это не мои штучки, — сказал Сварог, присаживаясь на край постели. — Потому что я такого просто не умею. Ну, а поскольку нас тут только двое? Какой следует вывод? — и усмехнулся. — Вита, ты и в самом деле великий маг. Даже когда напивался вдрызг, никогда в жизни себя на потолке не обнаруживал…
Иронию в его голосе уловить было нетрудно. Растерянно на него глядя, хлопая ресницами, Яна вдруг покраснела — густо, отчаянно. Отвернулась и зарылась лицом в подушку. Даже издала что-то вроде жалобного писка.
Сварог наклонился, гладя ее по плечам, касаясь губами волос, сказал насколько мог убедительнее, уже без всякой насмешки:
— Вита, не надо переживать. Ясно ж примерно, что происходит: освоение, овладение умениями… Ничего страшного, скорее смешно. Ну, повернись, мало ли что бывает… Дело житейское. Тем более невообразимо древняя магия…
Не меньше пары минут, наверное, пришлось поглаживать и успокаивать, рассудительным тоном изрекая всякие банальности. Наконец Яна повернулась, уже не красная, скорее чуточку пунцовая, со страшно сконфуженным видом.
— Я не знаю, как это получилось… — сказала она жалобно.
— Нечаянно, — сказал Сварог. — А как же иначе?
— Всю ночь происходило что-то странное… — сказала она, глядя на Сварога прекрасными затуманенными глазищами. — Я училась разным вещам, кто-то подсказывал, но голоса я не слышала… Приходили всякие знания… Иногда это было приятно, иногда просто жутко… То летала над солнечной равниной, безмятежной, зеленой, то падала в какие-то жуткие подземелья — переходы кривые, корявые, все время кажется, что вот сейчас из-за угла кто-то страшный выпрыгнет… Летала над морем, и спокойным, и штормящим, в голове сами собой всплывали знания, и наставления, и даже строгие предупреждения не использовать то-то и то-то во вред другим… — она улыбнулась, показавшись сейчас маленькой испуганной девочкой. — И знаешь, там все время был ты. Я тебя не видела, но все время знала, что ты рядом, и если я ошибусь, провинюсь, ты поступишь, как тогда, на берегу озера… Потому что Матушка-земля тебе велела за мной следить и воспитывать… Ты же у нее в фаворе…