Один раз она задержалась передо мной. Я всей кожей почувствовал ее горящий взгляд и разобрал произнесенные сквозь зубы слова проклятия. Затем она сильно ударила меня по лицу своим поясом с драгоценными каменьями. Потекла кровь, но я не пошевелил ни единым мускулом, не открыл глаза, не попытался защититься, лишь что-то промычав, словно в пьяной отключке. Королева постояла еще немного рядом со мной, а затем вышла из комнаты.
Как только дверь за ней захлопнулась, я вскочил и подбежал к тому месту, где исчез Готрах. Меховые покрывала были сдвинуты, обнажив каменный пол, но мои надежды не оправдались. На полированном черном камне не было ни кольца, ни засова, ни даже малейшего выступа. Тщетно я искал хотя бы щель или трещину в монолите, обозначавшую вход в подземелье. Представив себе, что будет, если неожиданно вернется Ясмина, я вздрогнул.
Неожиданно часть пола прямо у меня под руками стала приподниматься. Я метнул свое тело тигриным прыжком за королевское ложе и оттуда стал наблюдать за развитием событий. Люк распахнулся, и над полом появились голова и плечи Готраха.
Дворецкий вылез из люка и нагнулся, чтобы закрыть его. Вот он, мой шанс! Я одним рывком преодолел разделявшее нас расстояние и всей своей тяжестью обрушился ему на плечи.
Крылатый человек не выдержал моей тяжести и рухнул на пол, Не теряя ни единой секунды драгоценного времени, я, словно клещами, сдавил его горло. Готрах попытался вывернуться и, увидев меня, выпучил в ужасе глаза. Ягья попробовал было выхватить кинжал, но я коленом прижал его руку к полу. Навалившись на кровожадного демона, я изо всех сил сжимал пальцы, подстегиваемый ненавистью ко всему крылатому племени. Еще долгое время после того, как его тело обмякло, я никак не мог разжать руки, сведенные судорогой на его горле.
Наконец оторвавшись от мертвого тела, я осторожно заглянул в люк. Факелы, освещавшие будуар Ясмины, бросали неровные сполохи на узкие ступени, уходившие в почти вертикальную шахту, пронизывающую толщу Ютлы. Из подслушанного разговора Ясмины и Готраха я уяснил, что коридор должен вывести меня прямиком в храм синекожих, что стоял в городе у подножия Черной Скалы. Сбежать от примитивных акков мне казалось куда более легким делом, чем от моих крылатых тюремщиков.
От немедленного бегства меня удерживала лишь одна-единствеиная мысль, терзающая мой разум: что будет с Альтой, оставшейся в руках разъяренной королевы? Но выхода не было. Я не знал, в какой части этого дьявольского города-притона держат мою подругу. Кроме того, я прекрасно помнил, что сказал Готрах о количестве стражи, охранявшей ее и других несчастных…