«Небось байки рассказывает военком», — подумал Варгин, подымаясь по ступенькам на террасу.
— Ба, Тихон Иванович, мое почтение. Поздравляем, — сказал военком.
— Это с чем же?
— Со статьей. Хорошие слова о тебе сказаны. Читал.
— А-а… — только и протянул Варгин.
Днем Тихон Иванович уже видел кое-кого, но теперь из вежливости он решил поздороваться со всеми. Егоровна сказала: «Здравствуйте!» — постояла и пошла искать Екатерину Алексеевну. У Егоровны был приготовлен для нее подарок — чайный сервиз на двенадцать персон.
— Она ему: отгадай загадку. Он ей… — продолжал рассказывать майор.
Тихон Иванович не очень вникал в байки военкома. Переходя от одного мужчины к другому, он протягивал руку и говорил бодро: «Почтение!» — называя при этом гостя по имени-отчеству.
— Почтение… — сказал он майору, который продолжал свой рассказ.
— А-а, привет, — небрежно ответил майор.
Хоть и небрежно сказал майор, но Варгин не обиделся. Он хорошо знал военкома. Каждый год, на праздник Победы, он приезжал в Загорье, и они вместе с Варгиным возлагали венок на братскую могилу.
Майор да, пожалуй, еще подполковник были людьми независимыми от Долгачевой. Их она не привела с собой, и они до нее были в Туренино.
Майор был, в общем-то, ничего мужик. Если судить по орденам, Шувалов воевал — все ордена у него боевые, которые дают лишь за храбрость. Но майор в чинах не преуспел, не сдвинулся по службе и доживал свой век потихоньку в Туренино. И живет уж какой год с одной мыслью — до пенсии дотянуть. Помимо личной храбрости, которую в людях очень ценил Варгин, у майора были и другие хорошие качества. Например, он был рыбаком. Тихон Иванович знал, что у него, как и у Хованцева, были и лодка и мотор. И летом, придя со службы, майор переодевался во что попроще, взваливал на спину «трехсилку», удочки и торопливо спускался к Оке. Заслыша его «трехсилку» рыбаки, любители этого дела, говорили: «Военком едет!»
Оттого ли, что майор был подвижен, даже к пятидесяти пяти годам у него не было ни рыхловатости, ни животика — не что, скажем, у начальника милиции. Лицо у подполковника мясистое, тело грузное; кажется, на ремнях он весь только и держится. И хотя Селюнин тоже воевал и планку с боевыми наградами на груди носит — он не вызывал симпатии у Варгина.
Теперь, поздоровавшись, Варгин внимательно посмотрел на Селюнина: «Знает ли он, что меня таскают к следователю?». Но широкоскулое, жирное лицо подполковника ничего не выражало. Только глаза еще более сужались, когда он смеялся рассказанной военкомом байке. Перестав смеяться, подполковник внимательно посмотрел на Варгина, стоявшего рядом.