Выждав, пока все уловят смысл его слов, Батя помолчал. Затем призвал высказываться и других членов бюро.
Теперь говорить было просто: направление разговора указано.
Долгачева это очень хорошо знала — у самой были заведены такие же порядки.
Екатерина Алексеевна приготовилась слушать: интересно, кто выступит первым?
Первым взял слово Штырев.
Еще будучи председателем колхоза, Екатерина Алексеевна сталкивалась с ним. В то время Штырев заведовал сельхозотделом обкома комсомола и часто бывал в ее колхозе уполномоченным. Он поражал вежливостью. Скажем, садились они в «газик», и он нечаянно задевал кого-либо — Штырев десять раз в пути повторял: «Извините», «Извините».
Тогда Штырев не имел специального образования. Но юношеский пыл-запал у него был. На лице у него уже тогда было написано, что он далеко пойдет.
И это предположение оправдалось.
Правда, они шли разными путями. Долгачева шла по земле с заботой о ней. А Штырев восходил по лестнице, которая зовется «аппаратной работой»: инструктор, заведующий отделом, секретарь по сельскому хозяйству…
Штырев шел по этой лестнице, карабкался вверх, падая, но не совсем — он всегда цепко держался за перила. Этой поддержкой ему был заочный институт. Он всегда учился. Другие окончат институт — ну и ладно. Хватит: жить можно.
Штырев же знал, что, очутись он вне стен обкома, кем он станет, агроном? В лучшем случае сотрудником какого-нибудь сельхозуправления. Поначалу Штырев защитил диссертацию «Коллективизация сельского хозяйства на примере Ново-Лужской области». Чем не тема? У тому же весь материал у него под рукой.
Штырев стал кандидатом наук, а потом и доктором, и все «Коллективизация сельского хозяйства».
Батя — не доктор наук. Уйдет на пенсию и станет, как все смертные, дедом.
Штырев же никогда на пенсию не уйдет, будет профессором.
В этом вся разница.
Потому-то Батя и прислушивается к Штыреву: что скажет «ученая голова», как в шутку все звали его за глаза.
Не подумайте, что Штырев подымался по этой лестнице — ступенька за ступенькой — все время вверх и вверх. Бывали у него и срывы, и оступался он не раз. Но всегда из ошибок Валерий Владимирович делал правильные выводы.
Поддерживать Долгачеву — зачем? Какая в том выгода? Да никакой!
Возразить Бате — значит вызвать его неудовольствие. Сегодня неудовольствие, завтра…
Потому-то Штырев и разошелся вовсю.
— Мы давно знаем Екатерину Алексеевну. Знаем, что она — против зерновых, — говорил Валерий Владимирович. — Но вызывает удивление позиция областной газеты, которая перепечатала статью Долгачевой без согласования с вами, Степан Андреевич…