— Все поворачивается так, что это дело об убийстве, мистер Чалмерс, — произнес я, — и мы никак не сможем повлиять на официальное заключение судьи.
— Не рассказывай мне, чего ты не можешь сделать! — рявкнул он. — Поговори с этим недоноском. Позвони мне завтра в это же время.
Я пообещал, что позвоню, и положил трубку, потом набрал номер судьи Малетти. Когда он подошел к телефону, я рассказал ему о своем разговоре с Чалмерсом.
Малетти был сама любезность.
— Пока не будут получены новые сведения, проливающие свет на это дело, — сказал он, — синьору Чалмерсу не стоит беспокоиться относительно заключения.
— Вы будете единственный, кому придется беспокоиться, если заключение окажется неверным, — проговорил я и бросил трубку.
К этому времени совсем стемнело, и на оконном стекле были капли дождя.
Самое время, решил я, входя в спальню за плащом, чтобы нанести визит на виллу «Палестра».
Я оставил машину на стоянке у стадиона и двинулся вдоль бульвара Веронезе, пока не дошел до двойных обитых железом ворот, установленных в восьмифутовом каменном заборе. Он окружал участок земли в акр или около того с расположенной на нем виллой Палестра.
К этому времени дождь усилился, и длинная улица была пустынной. Я толкнул ворота и вошел на темную дорожку, окруженную кипарисами и кустами цветов. Через пятьдесят ярдов был поворот, за которым виднелась вилла — небольшое двухэтажное здание со свешивающейся флорентийской крышей, белыми оштукатуренными стенами и большими окнами.
Свет горел только в одной из комнат внизу, остальные окна были темными.
На аккуратной лужайке рядом с виллой укрыться было негде. Я начал ее огибать, держась за кустами, пока не оказался напротив освещенного окна. Занавески не были задернуты, и у меня появилась возможность заглянуть в комнату. Я увидел стоявшую у стола женщину и понял, что это Мира Сетти. На нее действительно стоило посмотреть. Ей было лет двадцать пять — двадцать шесть. Густые каштановые волосы падали ей на плечи. Она была в белом вечернем платье, ниспадавшем на бедра сверкающим водопадом.
Она взяла из сумки норковое манто и бережно накинула его на плечи. Затем, закурив сигарету, пересекла комнату и выключила свет.
Примерно через минуту я увидел, как входная дверь открылась и она вышла, прячась под большим зонтиком.
Она прошла к гаражу. Когда она открыла двойные двери, зажегся свет, и я увидел белый «кадиллак» размером с троллейбус. Мира села в машину. Через несколько минут машина выкатилась из гаража, проехав всего в десяти ярдах от того места, где пригнувшись стоял я.