Мы с сестрой быстро обменялись мысленными посланиями. Это несколько неожиданно. С другой стороны, я хотел пройти как можно более полное обучение и вовсе не горел желанием, чтобы тому же обучалась и сестра. Так что, возможно, все к лучшему.
Стив проводил нас к небольшому аккуратному домику, спрятавшемуся в зарослях орешника, где нас уже ждал профессор Танаки, и поспешил по своим делам.
– Проходите, – приглашающе раскрыл перед нами дверь профессор. – Я как раз чайку приготовил. У меня и варенье есть. Розовое, смородиновое, вишневое – какое любите?
Феола ехидно покосилась на меня.
– Всякое, – хихикнула она. – И можно даже без чая.
– Не такой уж я и сладкоежка, – обиженно пробурчал я.
Профессор рассмеялся:
– Можно и без чая. Я тогда трехлитровый бочонок сейчас достану.
– Да не надо! – испугался я. – Феола пошутила.
– Я тоже. Но если хотите, не стесняйтесь. Моя жена сама варенье варит. Пальчики оближете.
Судя по всему, профессор нас ждал и уже все приготовил. Перед окном в гостиной стоял накрытый крепкий дубовый стол. Дымящийся самовар, три фарфоровые чашки, горячие булочки в вазе и розетки с вареньем. Мы с Феолой, немного смущаясь, разместились за столом и благовоспитанно сложили руки на коленях. Профессор оглядел нас и покачал головой:
– Нет! Так не пойдет. И вы еще хотите учиться здесь? А ну-ка, хватит смущаться. Чувствуйте себя как дома. Альвандер, поухаживай за сестрой.
Я поспешно вскочил и стал разливать кипяток по чашкам, взял заварник. Профессор распоряжался, попутно принеся из кухни еще баранки и мед со сгущенным молоком.
– Сам собирал, – похвастался он, раскладывая соты в тарелки. – У меня тут пасека недалеко. Много ульев не держу – времени просто не хватает. А вот для души… Да и гостей угостить – милое дело. Так что не стесняйтесь.
Вскоре и я, и Феола действительно чувствовали себя здесь как дома. Феола помогала профессору разливать чай, я поддерживал жар в самоваре. Сначала я не понял, что это за чудо такое. Потом только сообразил, что самовар действительно греет воду от углей. И легкий дымок из его трубы вовсе не бутафория.
Наконец все расставили и разлили. Профессор осторожно поднял чашку, прикрыл глаза и чуть отпил.
– А…
Танаки предостерегающе поднял руку:
– Никаких разговоров, пока не будет выпита первая чашка чая.
Кажется, для профессора любое чаепитие не просто легкий завтрак, а целая церемония. Понимая, что в чужой дом со своими правилами не заходят, мы тоже взяли свои чашки.
Первую чашку, как и просил профессор, выпили молча. Вот он наполнил вторую, но пить пока не стал. Я расценил это как разрешение начать разговор.