«Ни хрена себе, погуляли!» – подумал Князев, переворачивая пустую фляжку в рот. Из неё чуть полился какой-то остаток. Это хоть чуточку облегчило его страдания. Пошатываясь, он встал и направился за дерево по малой нужде. Задумчиво глядя на желтую струю, он вдруг почувствовал, что на него кто-то смотрит. Он медленно поднял глаза и увидел стоящую от него в каких-то двадцати шагах девушку в белой хламиде. Олег свободной рукой сжал виски и, помотав головой, убрал руку с глаз. Девушка исчезла. «Это ж надо! Какую дрянь пьют американцы? Это же не виски, а какой-то паленый самогон из табуретовки! От такой дряни и ослепнуть можно! А, может, янки специально хотели отравить своих после выполнения основной части задания? В их играх такое уже случалось!»
Уперев руки в бока, он смотрел на картину преступнейшего содержания. Полковники лежали вперемешку с солдатами, за одним, так сказать, «столом»!
«Всё! Я, кажется, уже дошёл до ручки! Организую попойку с солдатами! Срочно на пенсию и в Одессу, к Анютке! Позор вам, полковник Князев! Стыд и позор!» – мысленно ругал себя Олег.
Он присел возле Черноморца и потряс его за плечо. – Яша! Слышишь меня? – он ещё раз потряс его за плечо, пока тот не открыл глаза. – Давай вставай! Пора собираться в лагерь!
Яша несколько мгновений смотрел на ветви дерева, нависающие над ним, приходя в себя. С трудом поднявшись, он покачнулся и сжал ладонями виски.
– Уй! Башка трещит! – он постоял, слегка покачиваясь, и наконец оглядел ночное «поле боя». – Да! Картина Репина «Приплыли»! – Проверив несколько фляжек, он наконец нашел упаковку не начатых сосудов. Откупорив фляжку, он сделал большой глоток и, занюхав рукавом, передал её Олегу. Вздохнув, Князев тоже сделал глоток.
– Что делать будем? – спросил Яша.
– А хрен его знает! – Олег чувствовал в голове пустоту. Мысли никак не хотели появляться в этом вакууме. Поскольку делать все же что-то нужно было, он сказал: – Поднимай народ! Дальше уже как фишка ляжет!
Сначала они растолкали господ полковников и с интересом наблюдали как те, очнувшись, испытывают те же эмоции, что и Олег с Яшей. Дав им хлебнуть виски для «поправки» головы, стали будить старшину и солдат. Очнувшись, они растерянно моргали глазами, не понимая, как же их так угораздило нажраться в такой компании. По их «убитому» виду можно было догадаться, что перспективы для себя они рисуют только чёрными красками.
– Прошу садиться! Господа присяжные и заседатели! – объявил Князев без всякого энтузиазма. – Надеюсь, все, что произошло этой ночью, останется строго между нами! – он посмотрел на понурившихся солдат тяжелым взглядом. – Если хоть одна живая душа в отряде узнает, что здесь произошло, пеняйте на себя! Кроме вас болтать никто не будет!