— Помоги мне! – попросил Абзац.
Он бросил Паше отобранные у мента наручники, в которых чем больше дергаешься, тем сильнее они сжимают запястья. Паша поймал наручники на лету, но пустить их в ход не решался. Что-то сдерживало его.
Паша нерешительно топтался рядом. Желание помочь боролось в нем с подозрительностью и нерешительностью.
— Что ты ждешь! Давай! – рявкнул на него Абзац.
Паша приковал наручниками хозяина к батарее, идущей от котла, наклонился, чтобы убедиться, что с наручниками все в порядке, и улыбнулся Абзацу:
— Все надежно.
Он стоял и улыбался, и в этот момент Абзац готов был поверить, что подслушанный ночью разговор был частью тяжелого алкогольного сна. Ведь мог же столкнуть в реку с обрыва и не столкнул, подал руку, когда поскользнулся. Определенно ночной разговор пригрезился…
Абзац вышел из кухни, чтобы забрать антикварный пистолет, который остался под диваном в зале. Отбросив тяжелую бархатную занавеску, он вошел в зал и почувствовал у себя за спиной движение воздуха. В следующее мгновение он успел уклониться от сокрушающего удара топорика для разделки мяса, который Паша прихватил на кухне. Топор был в ржавых пятнах от крови. Совсем недавно им разделывали несчастного кролика, шкура которого была распята у входа в дом.
Уклонившись от удара, Абзац выбил топорик из рук нападавшего и заломил Паше руку за спину. Испытанный прием сработал. Тем более что физически Паша был куда слабее Абзаца. «Не такой уж я и пьяный ежик, – пронеслось в голове у Абзаца, – с реакцией все в порядке. И ночной разговор был не бредом, так что голоса в ушах пока не завелись. Хотя, может быть, лучше, чтобы как раз наоборот – ночной разговор оказался бы бредом, а вместо этого никто бы не нападал».
— Ты скотина, – просипел Паша. – Животное.
— Конечно, – согласился Абзац и потащил его к тому месту, где находился прикованный наручниками мент – потомок мифического стрелка, практикующего выстрелы в спину из-за угла.
— О чем ты говорил ночью по телефону? Вы обсуждали, как это сделать? – в ярости кричал Абзац.
— Послушай, я никогда… – скулил Паша.
— Что «никогда»? Говори!
— Ладно, ладно… Он так сказал…
— Ты врал, когда говорил, что мы вместе вернемся в Москву, ты врешь и сейчас.
— Нет, нет… Свирин сказал мне сделать это, но… Свирин шутить не любит. Если он что задумал…
— Ты всегда делаешь только то, что тебе говорят. Это твоя проблема! Ты убьешь меня, а потом будешь так же смотреть в рот тем, кто по статусу выше тебя, болтать и рассказывать анекдоты. Сначала тебе сказали вернуть меня в Москву, а потом приказали убрать. Почему ты получил такой противоречивый приказ? Ты не задумывался об этом? Тебе не захотелось спросить?