Еще одно двухчасовое путешествие в Стаффорд и перелистывание старых газет в местном историческом обществе принесли небогатый улов: объявление в траурной рамке с указанием времени и места похорон — на кладбище методистской церкви, Черч-стрит, 25. Девон предполагала также съездить в городскую библиотеку Гротона, собираясь поискать упоминания о вспышке скарлатины или самой заглянуть в книгу регистрации смертей, чтобы выяснить, много ли еще народу умерло от эпидемии. До появления пенициллина эта болезнь нередко приводила к фатальному исходу.
Но в душе Девон не надеялась найти этому диагнозу хоть какое-то документальное подтверждение.
«Стаффорды почти целиком владели этим городком», — сказала миссис Микс. Их верфь всегда была главным источником существования большинства местных жителей. И поныне Стаффорды обладают здесь властью и пользуются огромным влиянием. Любопытно, на какие трюки способны люди, чтобы не дать в обиду семейство, которое их кормит и поит? Подделка нескольких справок могла показаться им небольшой платой за сохранение собственного благополучия.
Девон перечитала скупые фразы на маленьком листке. Бернард Рэндолл Стаффорд. Она представила себе этого темноволосого ребенка так отчетливо, словно он лежал перед нею в гробу. От этого сердце ее внезапно сжалось, стало трудно дышать. Цепенящий страх, который она испытала в желтой комнате, казалось, прятался в подсознании, но тут же выскакивал на поверхность и пронзал разум, стоило Девон мысленно возвратиться к событиям той ночи. А ведь для работы над книгой потребуются месяцы и месяцы копания в подробностях, вызывавших у нее отвращение…
Резкий телефонный звонок оторвал Девон от невеселых размышлений. Она подняла трубку кремово-золотистого, по-французски изящного телефонного аппарата.
— Мисс Джеймс, пожалуйста. Говорит Джонатан Стаффорд, — прозвучал энергичный мужской голос, безусловно, принадлежавший человеку, привыкшему повелевать.
— Это я.
— Приветствую, мисс Джеймс. Примите мои извинения за столь поздний звонок, но мне сообщили, что вы… проявляете определенный интерес к «Стаффорд-Инну».
Что предвещал ей этот тон?
— Ну что же, пожалуй, верно, — осторожно ответила она.
— Хотелось бы увидеться с вами и переговорить. Надеюсь, вы не откажетесь.
Она взглянула на украшенные витиеватой резьбой дедовские настенные часы, висевшие в двух шагах.
— Но, как вы сами заметили, сейчас слишком поздно.
— Да, сегодня уже не удастся. Я звонил вам раньше, но никто не поднимал трубку.
И снова ей почудилось, что за вежливым тоном скрывается раздражение.