Четыре лошади выглядят настолько усталыми, что Але их от души жалко. Лошадей она любила. И сейчас профессионально могла осмотреть каждую.
Что и сделала.
Упс!
Как интересно.
— Почему лошадь до сих пор не подковали?
Две лошади оказываются без одной подковы, у третьей язва на шее… четвертая дышит с хрипом и явно простужена.
Конюх, он же кучер, что-то мямлит про неудачи в жизни и плохие погодные условия. Аля меряет его железным взглядом.
— Где ближайший кузнец?
Выясняется, что ближайший кузнец есть в деревне. Ибо сдался он в замке. Шум, гам, железяки разные…
Что ж.
Заодно надо бы и травок прикупить — на припарки и отвары.
Интересно, есть здесь знахарки в округе?
Аля вздыхает — и пытается залезть в экипаж.
И тут ее настигает первый подвох.
Ступеньки не предусмотрены, а сама она ногу задрать не может. Не та пока еще растяжка. Колеса-то здоровые, ей до бедра. На помощь приходит Марта, подставляя скамеечку. И Аля утрамбовывает тушку в карету, едва не оставляя на дверце платье.
Нет, надо худеть…
Марта хочет сесть рядом с кучером. Но Аля решительно машет ей рукой — мол, в карету.
Служанка повинуется и не решается сесть на грязно-розовое, с золотом, бархатное сиденье.
Аля усаживает ее силой.
— нянюшка, прекрати.
— Да мне не пристало…
— Ближе тебя у меня человека нет. И тебе не пристало? Глупости!
Марта бормочет что-то про честь, которую она не заслужила, но Аля обнимает няньку и целует ее в щеку.
— Нянюшка, ты мне ближе матери родной…
Слезы умиления. Занавес.
* * *
Аля впервые выехала из родимого замка. И смотрела на него снаружи. М-да.
Ну вот если только на халяву! А лучше бы и с приплатой этот кошмар вернуть продавцу!!!
Другого слова не было. Снаружи Иртон-Кастл выглядел еще хуже, чем изнутри. Камни торчали жалко, раствор явно выкрашивался, от замковой стены остались ошметки, ров… мост кажется, даже не поднимался.
Это как?
А война? Набег? Налет? Залет?
Короче — защищаться — КАК!?
Или тут все срочно дали клятву не убивать?
Верилось плохо. Армии тут нет. Телефонов тоже. Службы 911 еще не изобрели. Спасать некому. А самой… значит — самой. И задача получалась двойной. Отмыть изнутри. Укрепить снаружи.
Как?
Не знаю. Главное — начать. Ввяжемся в заварушку — и по обстоятельствам, по обстоятельствам!!!
Аля улыбнулась про себя, не желая наружать душевный мир Марты.
Она вспомнила, как мама рассказывала эту историю. Аля была еще ребенком, лет пять-шесть, мама шла домой вечером с работы. Отец ее встретить не успевал. Напал на хрупкую женщину хулиган, ну она его немножечко и… покритиковала. Муж чему-то ж научил. Пара вывихов, несколько ушибов… главное — ввязаться в заварушку, а там по обстоятельствам. И маленькая дочь, услышав этот рассказ, наивно и громко спросила: