— Ты?
Ник удивленно поднял брови.
— Хочешь сказать, что ты подаешь моей сестре дурной пример, вместо того чтобы учить ее правилам приличия?
— Я знаю, что мне не нужно было делать этого, но кони хорошо отдохнули и вокруг никого не было… И кроме того, лошадям нужно тренироваться.
Николас с интересом разглядывал ее.
— По-моему, я нашел в тебе скрытый порок.
Верховая езда была ее страстью и грехом. Лошади позволяли ей почувствовать себя свободной, забыть о правилах приличия и строгих рамках, в которые ее, как вдову, загоняло общество.
— Женщине, которая носит траур, и так очень мало позволено, — начала защищаться Аврора.
— Значит, отправляясь в парк, ты позволяешь себе немного расслабиться?
— Это не так уж плохо!
— А я и не говорю, что это плохо. После скачки твои щеки разрумянились, глаза блестят… Ты очень соблазнительна.
Его взгляд скользнул по ее телу, голос стал глухим и чувственным.
— Ты выглядишь так, словно только что встала с постели после ночи, проведенной со мной.
Аврора покраснела, не зная, что ответить.
— Это лишний раз подтверждает то, в чем я и так не сомневался.
— И что же?
— То, что, несмотря на свою сдержанность, ты страстная женщина.
Ее поразило то, как откровенно он говорит об интимных вещах, но она не могла отвести от него взгляд.
— Твои глаза такого необычного ярко-голубого цвета…
Не понимая, как он может сейчас видеть ее глаза, Аврора поднесла руку к траурной вуали, покрывавшей лицо, и поняла, что ее сдуло ветром. Она раздраженно опустила вуаль, скрыв лицо от его взгляда.
— Как жестоко не позволять мне любоваться тобой, — со смехом заметил Николас. — Мне приятно смотреть на тебя.
— Чем ты занимался эти два дня? — спросила Аврора, пытаясь сменить тему.
— Так, значит, ты скучала по мне?
Аврора недовольно взглянула на него и тут же вспомнила, что он не может видеть ее лица.
— Я просто боялась, что ты опять ввяжешься в какую-нибудь историю.
Он усмехнулся.
— Что заставляет тебя думать обо мне так плохо?
— Что?
Аврора чувствовала, что от его обаяния ее холодность начинает таять, и ей это не нравилось.
— Я хотел раздобыть рекомендательное письмо, но из-за того, что Вайклиффа сейчас нет в городе, мне приходится нелегко. Твои соотечественники смотрят свысока на нас, американцев, даже если мы лоялисты.
— Может, они относились бы к тебе немного лучше, если бы ты действительно был лоялистом.
— Или если бы в моих жилах было больше дворянской крови. Думаю, мне нужно найти кого-то, кто сможет представить меня в высшем свете. Пожалуй, мне придется воспользоваться твоей добротой и попросить тебя сделать это.