— Я слишком много пережила, чтобы заботиться об утонченности, — сказала она, повернувшись к стене.
— Что я хотел вам сказать, — продолжил Джером, — я видел мужчин и женщин в тюрьме. Я знаю, что обещания еще никого не исправляли. Кроме того, исправляться у вас нет никаких намерений. Вы хотите быть испорченной девчонкой.
— Разве? — она задумалась.
— Это единственная роль, на которую вы сейчас способны.
— Вы имеете в виду, что я ограничена? — мадам Жерар потянулась к одной из бриошей, которые принесли по ее настоянию.
— Подумайте, — толковал Джером, — вы играли ату роль столько лет, сколько были замужем за Жерар Жераром. Он же вас боготворит, или, во всяком случае, боготворил.
— Не надо о том, сколько лет моему браку и каков мой возраст, — предупредила она. — Я знаю, сколько мне лет и не нуждаюсь в летописях.
— Я не имел в виду намекать на ваш возраст. Но вы играли в испорченную девочку очень много лет.
— Джером, — ответила она, критически жуя бриошь, — ваша беда в том, что вы перестали жить и ушли в религию.
Он свысока рассмеялся над ее замечанием.
— В вас произошла, — напирала мадам Жерар, — худшая из перемен. Вы стали реформатором, благодетелем человечества. Вы думаете, что побывали во взломщиках 1 отсидели срок, и потому держите в руках ключ ко всякому человеку. Вы самый отъявленный проповедник и миссионер, какие только бывают.
— Расскажите мне, какие они.
— Они как будто знают ответ прежде, чем слышали вопрос. Да, да, вы из этих правдолюбивых юнцов, и хотя у вас меда на устах побольше, чем у многих… мне этого не надо, Джером, спасибо, не надо. Вы погубили Элоизу, но не трогайте моей души.
— Мадам Жерар, вы со мной довольно свирепы.
— И не называйте меня полным именем.
— Как же мне к вам обращаться?
— Пока просто обращайтесь ко мне взглядом. Потом я решу, как вам быть.
Джером улыбнулся, и его взгляд скользнул вниз, к свеженакрашенным ногтям на обнаженных ногах мадам Жерар.
— Значит, мы с Элоизой ничего не можем сделать в теперешней ситуации, кроме того, что уже сделали? — спросил он поднимаясь.
— Вы хотите снова вызвать Жерар Жерара или на этот раз только полицию? — полюбопытствовала она.
— Сначала, разумеется, Жерара, а затем, если понадобится, полицию.
— Подумать только, что я говорю с бывшим заключенным, — посетовала мадам Жерар. — Вы тупы и злы, как те чертовы судейские, к которым думаете прибегнуть.
— Мы должны жить своей жизнью, мадам Жерар, — сказал Джером.
— А вы еще говорите о любви, — задумчиво протянула она, смахивая с пальцев крошки от выпечки.
— Между прочим, — добавила она, — бриошь была черствой.