Я осклабился с понимающим видом.
– Как вам понравился ваш конь сегодня утром?
– Отличный.
– Вы с ним быстро нашли общий язык. У некоторых парней очень тяжелая рука, а лошади этого не любят. Они начинают сопротивляться удилам и поводьям, потом перестают слушаться, седок пытается усмирить лошадь, но ничего хорошего из этого не получается.
– Она его сбрасывает? – спросил я.
– Что вы, нет. Ничего подобного. Мы не держим таких лошадей, которые сбрасывают седоков с седла.
Просто лошадь становится норовистой, нервной и возвращается с прогулки мокрой от пота. Наезднику тоже достается, потому что он всю дорогу борется. Оба измучены и недовольны. Животные удивительным образом все понимают. Эти лошади знают, что зарабатывают свой хлеб, катая отдыхающих по этим тропам, и поэтому они очень редко обижаются на своих седоков. В основном они обладают сильно развитым чувством ответственности. Еще ни одна наша лошадь не сбросила отдыхающего на дорогу. Даже самого неловкого.
– Наверное, нелегко отыскать таких лошадей, ухаживать за ними и держать в хорошей форме.
Крамер улыбнулся:
– Что это мы все время говорим о моих проблемах? Давайте лучше о ваших.
– У меня нет проблем.
Всю остальную дорогу до аэропорта мы с Крамером вели беспредметный разговор. Крамер позволял себе лишь общие рассуждения, стоило мне упомянуть имя какого-нибудь гостя, как он замолкал или начинал говорить о чем-то другом.
Мы подъехали к аэропорту, и я позвонил Берте Кул из телефонной будки.
– Дональд, – сказала она, – как у тебя дела?
– Все о’кей, если не считать, что моя работа под угрозой срыва.
– Что это значит?
– Этот Бруно либо действительно болен, либо слишком умен, чтобы попасться на нашу удочку.
– Ты хочешь сказать, что не можешь справиться с заданием? – осуждающе пророкотала Берта.
– Дело не в том, что я не могу справиться, а в том, что справляться не с чем. Возможно, у этого парня действительно повреждена шея. Я собираюсь позвонить Брекинриджу, но сперва решил ввести тебя в курс событий.
– О боже, – промолвила Берта. – Мы не можем отказаться от этой сделки. Ты должен пробыть там три недели, потому что все расходы уже оплачены и за каждый день мы получаем шестьдесят долларов.
– Я не буду требовать от него выполнения обязательств. Я думаю, услышав мое сообщение, он захочет изменить тактику и отзовет меня.
– Отзовет тебя! – заорала Берта в трубку. – Почему? Он не может идти на попятную.
– Давай не будем показывать, что у нас нет другой работы. Мы найдем себе что-нибудь еще.
– Позволь мне позвонить ему, я с ним поговорю.
– Нет. Я сам отчитаюсь перед ним. Я буду держать тебя в курсе дела.