Очевидно, Мелита любила дышать свежим воздухом – окно ее спальни было открыто, и тюлевые занавески раздвинуты для циркуляции воздуха.
Я разделся, принял душ, надел пижаму, забрался в постель и заснул.
Не знаю, сколько прошло времени, когда я, вздрогнув, резко проснулся. Меня разбудил не то шум, не то еще что-то.
В углу моей спальни был яркий свет.
Я вскочил с постели и пошел к двери и только тогда осознал, что источник света – окно спальни Мелиты Дун.
Подойдя близко к своему окну, я смог видеть угол ее спальни.
Я увидел движущуюся тень, затем другую. Несомненно, теней было две.
Послышался голос мужчины – низкий, настойчивый бас. Женский голос произнес что-то очень быстро, и вновь заговорил мужчина – на этот раз властно и грубо.
Неожиданно в поле моего зрения появилась Мелита Дун.
На ней была тонкая ночная рубашка, а поверх нее почти прозрачный халат.
Рука мужчины схватила ее запястье.
Я не видел мужчину. Видел только его руку и на ней кольцо. Массивное золотое кольцо с рубином. Я отчетливо видел его красный блеск.
В первый момент я не был в этом уверен, но кольцо очень походило на то, которое в тот день было на руке Хелманна Бруно.
Внезапно свет в коттедже Дун погас. С того момента как я проснулся, прошло не более двух минут.
Я осторожно поднял свое окно, но ничего не услышал. На цыпочках прошел к входной двери и приоткрыл ее на тот случай, если Бруно будет проходить мимо моего коттеджа. Я хотел видеть, как он идет: быстрыми, нормальными шагами или опираясь на трость.
Прождав минут десять, я на цыпочках прошел к запасному выходу, вышел на крыльцо и посмотрел на соседний коттедж.
Он имел точно такой же, как у меня, запасный выход и такое же заднее крыльцо. Бруно мог легко обойти мой коттедж и выйти на тропинку.
Тропинка не была мощеной. По ней в коттеджи доставляли мебель и провизию. Грязи на дорожке не было, потому что в здешней почве много превратившегося в песок гранита, но и совершенно твердой ее нельзя было назвать.
Я оделся, сунул в карман маленький фонарик и вышел через запасный выход. Стараясь держаться в темноте, я вышел на тропу, снял пиджак, накрыл им фонарь, чтобы он не отбрасывал по сторонам свет, и начал обследовать почву.
На дорожке четко отпечатались следы мужской обуви, которые вели к коттеджу Бруно.
Я не решился идти по ним до конца, но проследовал достаточно, чтобы убедиться, что мужчина шел нормальным, здоровым шагом.
К сожалению, я ничего не мог поделать со своими собственными следами. На таких дорогах любой движущийся предмет оставляет след, и опытный следопыт способен обнаруживать почти незаметные отпечатки.