– Я очень сожалею, что вышел из себя, – извинился он.
– Иди к черту! – сердито сказал я. – Кажется, ты отбил мне печенку.
– Ну я ведь только слегка толкнул тебя, чтобы привлечь к себе твое внимание. Разве это был удар?
– Мне нужен врач, – сказал я настойчиво.
Я видел, что в нем вспыхнула бешеная ярость. Но он быстро заставил себя успокоиться. Он внимательно оглядел меня с головы до ног и сказал примирительно:
– Хорошо, Дональд. Если ты полагаешь, что я причинил тебе боль, я пришлю врача. В настоящий момент мы вообще не имеем к тебе никаких особых претензий. Я задержал тебя только потому, что твоя поездка в Мексику не могла не вызвать подозрений.
– А что в ней подозрительного?
– Мы предупредили тебя, что ты в любой момент можешь понадобиться следствию. После такого предупреждения никому не понравится, если человек сбегает.
– Я не сбегал. Я же вернулся.
– Откуда ты взял эту фотографию?
Я молчал.
– Если кто-то в тот вечер был в ресторане с фотоаппаратом, он может располагать кадрами, являющимися вещественными доказательствами преступления, – продолжал Селлерс. – В высшей степени важными доказательствами. Ты знаешь, что по закону ожидает человека, который попробует скрыть от правосудия такие улики? Послушай, Лэм, мы с тобой кое в чем разошлись во мнениях, но это не должно мешать нам оставаться друзьями.
Я и тут ничего не ответил.
– Я должен знать все об этих фотографиях, – сказал Селлерс.
– Для чего?
– Это важные вещественные доказательства.
– Что же может доказать фотография, которую ты у меня отобрал?
– Это доказательство того… ну… того, что, испугавшись, официантка уронила поднос.
– Ну и что это дает правосудию? – спросил я невинно. – Ничего нового ни об убийстве, ни об убийце. На снимке изображена официантка. Но следствие давно установило ее личность. Установлена также вся последовательность ее поступков с момента, когда она с подносом подошла к кабине номер тринадцать и заглянула внутрь. К этому времени убийство уже произошло. Убийца успел скрыться. Поэтому фотография официантки не имеет для следствия ни малейшей ценности. Окружной прокурор не включит ее в список вещественных доказательств.
– Ну я в этом не уверен, – нерешительно сказал Селлерс. – Я должен узнать, откуда у тебя эта фотография. Я хочу получить негатив.
Я отрицательно покачал головой. Тогда он резко наклонился ко мне, схватил меня за отвороты пиджака и, подтянув к себе, прорычал с угрозой:
– Ты, недоносок! Ты пытаешься играть со мной в прятки. Ты доиграешься до того, что я сделаю из тебя бифштекс.
– Если ты тронешь меня хотя бы пальцем, чертов буйвол, – прохрипел я в ответ, – я опубликую всю серию этих фотографий. Ты сидел за столом в ресторане? Пил шампанское? Проворонил у себя под носом убийство?