Гораздо важнее расшевелить братца, вызвать на откровенность. Пусть бы рассказал о себе и своей службе, а то все расспрашивает, все задает свои сочувственные вопросики…
Вероятно, он промахнулся с самого начала. Взял где-то неверный тон, вызвал у Демьяна настороженность. Так или иначе, а встреча с братом представлялась совсем другой. Более родственной, что ли, более шумной и бестолковой, когда говорят перебивая друг друга, смеются, утирают невольные слезы, без конца умиляются своими милыми воспоминаниями и перегородки, разделяющие людей, как-то сами собой рушатся. Но получилось у них холодновато.
Словом, надо было искать выход из положения. Полежать немного с закрытыми глазами, спокойно все обмозговать. Только бы не приставал Демьян с дурацкими своими расспросами, не мешал сосредоточиться.
— Генка, ты спишь?
Ну вот, разве тут что-нибудь придумаешь? Снова небось начнет выпытывать и расспрашивать, как настоящий следователь. Мало еще вопросов, не все еще разузнал.
— Не сплю, братеник. Башка что-то разболелась.
— А ты попробуй усни, это помогает. Я все же хочу сбегать на лекцию, это ненадолго, часа на два, а ты усни… Комнату запру на ключ, никто тебя не потревожит.
Мелькнуло на секунду обжигающее чувство страха. С чего это вдруг засобирался Демьян? Не хочет ли устроить какую-нибудь пакость? Впрочем, тут же это чувство и рассеялось, уступив место практическим соображениям. Это, наверно, к лучшему, пусть катится в свой музей, раз не прожить ему без лекций. Оставшись в комнате один, он обследует берлогу брата, пороется в столе, в книгах, обдумает не спеша свои дальнейшие действия.
— Ладно, Демочка, ты ступай куда тебе нужно, а я и в самом деле попробую уснуть…
Щелкнул ключ в дверях, Демьян ушел, и Геннадию показалось, что он в выигрыше. Но в том-то все и заключалось, что Демьян вовсе не собирался на воскресное сборище любителей живописи. И это был, пожалуй, самый серьезный просчет его воскресного гостя. Кстати, подобного оборота событий не предусматривал и сам Борис Викторович, хотя тщательно обдумал оба варианта для Афони.
Просто Демьяну понадобилось побыть одному, наедине со своими противоречивыми мыслями и ощущениями. Случается порой такое, что человеку никак не разобраться в себе самом и нужно для этого хоть немного побыть в одиночестве.
Демьян, конечно, обрадовался нежданному появлению своего брата. Еще бы не обрадоваться! Не виделись столько времени, потерялись в великом столпотворении войн и революций, сотрясавших страну, и вдруг — на тебе, заявляется с утра пораньше Генка. Живой, невредимый, крепкий, как молодой бычок, несмотря на перенесенные невзгоды. Ведь это чертовски здорово, прямо как в сказке! Никого у него не осталось после смерти дядюшки Никеши, от двоюродных братцев не было ни слуху ни духу, а тут сам Генка, вылитая его копия, дорогой братеник!