Крыша была удобной и относительно безопасной. Слава всевышнему, проверено сие многократно. Да и кому, собственно, взбредет в башку интересоваться какой-то бильярдной? Умный человек заранее знает, с чем столкнется в подобном заведении. Ничтожные страстишки местных бильярдистов, воображающих себя великими умельцами кия, мышиная возня любителей «мазы», которые сунут свою жеваную трешку в лузу и трясутся за нее до конца игры. В худшем случае почти невинный сговор с целью слегка почистить доверчивого новичка, проиграв ему для затравки некую сумму. Вот и весь здешний сюжет. Обыкновенное мелкое прохиндейство. Серьезными материями, интересующими товарищей из ГПУ, тут и не пахнет.
Всего этого он, понятно, не говорил струсившему Кувырку. Просто порекомендовал впредь остерегаться пагубной паники, ведущей прямой дорожкой в лапы чекистов. Внушительно, с достаточной строгостью, как и положено старшему натаскивать неопытного щенка.
Хорош конспиратор, дьявол его побери! Съездил пару раз в Питер с маленьким заданьицем, померещилось ему со страху, будто тянет за собой «хвост», и моментально запсиховал, хотя именно в подобных ситуациях требуется ясная голова. В бега кинулся без спроса, циркачей каких-то впутал в свои делишки, у проституток ночевал, спасаясь от надуманной опасности. И, что вовсе непростительно, добивался свидания, пренебрегая самой элементарной осторожностью. Вот и работай с этакими олухами. На словах грозятся горы свернуть, сам черт им не брат, а едва сгустится обстановка, сразу теряют самообладание.
Георгий Евгеньевич будто в воду смотрел, настойчиво предостерегая его от чрезмерной веры в способности будущих помощников. Действительно, провалить могут за здорово живешь.
В последнюю их гельсингфорсскую встречу был он уже не Георгием Евгеньевичем Эльвенгреном, блистательным гвардейским офицером и баловнем всего царского семейства, запросто ездившим в Царское Село.
Называл себя Паулем Иорданом, состоятельным коммерсантом из Христиании. В цивильном, разумеется, платье, в темных очках и в безукоризненно подогнанном парике, неузнаваемо изменившими его внешность. Пожалуй, и сама Анна Александровна Вырубова, любимая фрейлина покойной императрицы, вместе с которой выслали его в свое время из Петрограда, затруднилась бы узнать в нем недавнего компаньона по злоключениям.
Лишь крохотная горстка проверенных и вполне надежных лиц была посвящена в тайну Пауля Иордана. «Мы не пустопорожние болтуны из здешних салонов, мы рыцари действия», — подчеркивал Георгий Евгеньевич, ревниво ограничивая круг посвященных.