Общим сигналом к захвату намеченных городских объектов являлся колокольный звон с Исаакиевского собора. Вожаки заговора надеялись, что его услышат во всех концах Петрограда. Двенадцать ударов большого колокола должны были означать всеобщее начало военных действий.
Руководители заговора съехались к Китайцу на Малую Московскую улицу задолго до условленного часа. Распределили обязанности, договорились о средствах связи, в последний раз обсудили важнейшие объекты первоочередного захвата, отметив их на карте белыми кружочками, — Смольный, здание Чека, Дворец труда, Центральная телефонная станция, штаб Седьмой армии, вокзалы и мосты через Неву. Был утвержден проект воззвания к петроградскому населению.
Специальная группа выделялась для захвата Синодальной типографии, где предполагалось срочно отпечатать это воззвание.
«Особое ваше внимание, господа, обращаю на Смольный, — говорил Китаец, обнося собравшихся чаем. — Это сердце большевистского Петрограда, удар по нему должен быть сокрушительным, беспощадным».
Люндеквист (а он стал общепризнанным военным руководителем всего дела) распорядился привести в боевую готовность вооруженные группы. Роте поручика Петрова, расположенной за городом, предстояло безотлагательно двинуться на Петроград.
«Разрешите, ваше превосходительство, отправить связного?» — обратился к нему Петров.
«Человек, надеюсь, верный?»
«Так точно, ваше превосходительство!»
«Приказ зашифровали?»
«Связной скажет, что вода в Неве поднимается, — у нас так условлено…»
«Действуйте, штабс-капитан, с богом!» — помолчав, благословил Люндеквист, а Петров, оторопевший от столь нежданного производства в штабс-капитаны, кинулся выполнять приказ.
Связной мотоциклист укатил в Осиновую Рощу. По условному сигналу головорезы Петрова готовы были двинуться к намеченным для них городским объектам.
Отбой был дан в самый последний момент.
Совещание у Ильи Романовича приближалось к концу, обо всем было договорено, все решено, как вдруг появилась на Малой Московской взволнованная Мисс. Опытная конспираторша, она обычно избегала многолюдных сборищ, а тут пренебрегла всеми осторожностями, явилась лично.
«Изменение планов, господа! — объявила Мисс своим хриплым голосом заядлой курильщицы. — Получены новые директивы, надо срочно все перестраивать…»
Как обычно, Мисс не пожелала вдаваться в подробности. Откуда эти запоздалые директивы, каким образом доставлены в Петроград и почему так поздно, об этом можно было не спрашивать, — все равно отмолчится.
«Главнокомандующий признал чересчур опасным одновременное наше выступление с армией… В тыл петроградской обороны мы должны будем ударить позднее, наверняка…»