Все шло не так, как предполагал Карлтон. Кения должна была открыть дверь, одетая в свою мини-юбку, а в руках у нее должен был быть бокал вина и толстый «косяк» марихуаны. Она должна была сказать ему: «О, Карлтон, я думала, что ты будешь на работе в это рождественское утро». И она должна была потереться о него своим бедром, своей кожаной попкой. Под юбкой у нее ничего не должно было быть надето, или только какие-нибудь узенькие трусики.
— Успокойся, сука.
Кения с минуту смотрела на Карлтона, затем подошла к нему поближе.
— Еще только раз назовешь меня сукой, я тебе глаза выцарапаю, ты, паршивый пес. Ты любишь белых, трахаешь белых, лижешь им зад. Я оторву тебе яйца и спущу их в туалет. Понимаешь меня, друг? А теперь убирайся отсюда, а то я позвоню куда надо, — она направилась в сторону телефона, который стоял на столе возле дивана, сняла трубку и стала набирать номер. Настоящая афроамериканка — делает то, о чем говорит. Она должна была быть женщиной-прокурором, раздающей сроки направо и налево всяким там торговцам наркотиками, убийцам, шлюхам, сутенерам, преступникам и прочим обездоленным людям. А после этого она должна была до упора слушать передачу Фрэнки Крокера.
Карлтон подбежал к телефону и вырвал его из рук Кении. Потом он швырнул на стол свой транзистор. Как раз в это время передавали новости:
«Странное и жестокое событие произошло в ночь на Рождество. Убийца полицейских Элвис Полк мертв. Человек, которого разыскивала полиция по всему восточному побережью после того как он убил двух нью-йоркских детективов около двух недель назад, Полк был найден застреленным прошлой ночью в доме, находящемся в районе Челси. Квартира, в которой его нашли, принадлежала Маргарет Моррис, адвокату Полка. Она была смертельно ранена. Мисс Моррис, абсолютно голая, дошла, несмотря на мороз на улице, до полицейского участка в Мидтаун-Вест. Перед тем как умереть, она успела сообщить, что человек, который убил Полка и ранил ее, был некий Карлтон Вудс, работающий в районной прокуратуре Квинса. Вудсу тридцать четыре года, и он характеризуется начальством как хороший адвокат с безупречной репутацией. Районный прокурор Ралф…»
Кения выключила радио.
— Бедная Маргарет. Я всегда говорила…
— То, что ты всегда говорила, Кения, меня абсолютно не интересует, — Карлтон снял куртку и бросил ее на пол. Он не снял своих кроссовок, потому что боялся простудиться: пол был довольно холодный.
— Меня сейчас интересует только одно — сдернуть из этой чертовой страны. А ты… поможешь мне в этом.
Кения Диз рассмеялась.