Энн нашла все-таки эту фотографию в ящике. Раньше она ставила ее на холодильник, но фотография раздражала Джо, у него пропадал аппетит при ее виде, он начинал чахнуть, и Энн не могла вынести этого. Она потерла фотографию на счастье и пошла на свадьбу, уверенная что именно ей достанется букет этих чертовых цветов, ей, а не кому-то другому, какой-то еще женщине, желающей выйти замуж. Она не подозревала, что судьба букета была уже предрешена и что Мария Эсперанса, женщина-полицейский, призванная охранять закон и порядок, имела сестру, которой и передала этот букет, так что остальные женщины, готовые принять участие в этом дурацком ритуале, остались с носом.
Но они не спорили, они почти не разговаривали всю дорогу. Теперь уже был вторник, и полицейский Джо Каллен, ее любовник, поклонник, ухажер, ее… имел на своем автоответчике запись ее телефонного звонка. Она позвонила ему в десять часов в субботу и сказала: «Как дела? Надеюсь, все в порядке. Позвони мне, когда вернешься домой. Я допоздна не буду ложиться спать… Пока. Мне не достался букет на свадьбе. О, да ты знаешь об этом. Ты еще был там, я забыла. Пока». Джо так и не позвонил ей. Что бы это могло значить? Только то, что он не позвонил ей, вот и все. Не нужно быть Фрейдом, чтобы понять, что это значило. Любая собака, обладающая собачьей логикой, поняла бы, что это значит.
* * *
Группа «Животная логика» напоминала Энн группу «Флитвуд Мак и 10000 маньяков»: их вещи всегда отлично начинались, но где-то в середине песни вы теряли к ней всякий интерес.
Кассета кончилась прямо возле дома Энн, и она соврала Бобби, сказав ему, что ей понравилась эта группа. Бобби вынул кассету из магнитофона, положил ее в коробочку и протянул Энн.
— О нет, я не могу…
— Перестаньте. Хотите, я помогу вам донести вещи?
У Энн с собой была сумка, полная видеокассет с записями старых телешоу, наобум набранных в архиве. Она хотела хорошенько их изучить у себя дома, разобраться в этих шоу, которые давали так мало зрителям, но за которые так много получали ведущие.
Энн хотела бы, чтобы Бобби нес не ее вещи, а ее саму, чтобы он взял ее на руки, как это делали мужчины в 50-е годы, открыл бы ногой дверь и отнес в квартиру, где бросил бы на кровать, сорвал с себя куртку и белую футболку, расстегнул бы свои джинсы (на самом деле на нем костюм с галстуком, но ведь это была только ее фантазия), задрал юбку, раздвинул ей ноги, как это делали мужчины в 50-е годы… Это было бы неплохо для разнообразия. На ночной работе она страшно уставала, у нее совсем не находилось времени для друзей, для секса…