— Все нормально. Не так уж болит. Вообще-то побаливает. (Единственное средство от боли в ноге — это пиво. Три бочонка пива. Или даже девять. Сколько я могу выпить зараз, Энн? Не забудь сообщить Конни, она ведет подсчет.)
— Жаль, что так вышло с Циммерманом, — сказал Пул. — Ему вообще-то везло, как мало кому везет. Однажды… это забавно, — Пул даже не обернулся. Ему не надо было этого делать. Он просто слегка кивнул головой, и возле него тут же появились его телохранители. Трое разодетых по последней моде мужиков, готовых исполнить любую прихоть босса и смеяться до упаду надо всем, что он хочет считать смешным. Один из них был тем самым парнем, которого Ник Альберт видел в баре «Глейд» здоровающимся с Полом Мессиной и Карлтоном Вудсом. Альберт говорил про него: такой лысый, как бильярдный шар, водит машину Пула, возит его в инвалидном кресле и все такое, зовут его Ларри или Гарри, что-то в этом роде.
— Это было в Центре прошлой весной. Я взял с собой своих избирателей, чтобы познакомить их с Хриньяком. Хотел посмотреть на их лица, когда он скажет им, что ключевые посты все еще занимают порядочные люди…
Телохранители Пула заржали, но он тряхнул головой, давая им понять, чтобы они заткнулись, — рано было еще смеяться, он еще не дошел до смешного.
— Позже прошелся по депараменту, чтобы повидаться со старыми знакомыми. Встретился с Масом, Статосом, Бролином, Ричардсом. В лифте столкнулся с Циммерманом. Он говорил тебе об этом? Забавно, очень забавно. Я сказал ему: «Правда ли, Цим, что ты собираешься скупать потребительские товары на рынке? Смотри, как бы ты не откинул копыта от перенапряжения», — голова Пула замерла, он дал понять телохранителям, что скоро будет очень смешно. — Циммерман сказал: «Раз уж ты об этом заговорил, — я только что получил предложение рекламировать товары, у меня ведь есть два таланта — я охраняю закон и порядок и являюсь отличным покупателем». Я сказал: «Ты не врешь?». Я считал, что это вполне возможно. Почему бы и нет? У него была интересная внешность, хорошая работа, представители фирмы «Девер», которые предложили ему заниматься рекламированием товаров, очевидно, не прогадали бы. Циммерман сказал: «Последняя книга, которую я читал, был каталог „Патагония“». Черт, как же я смеялся, — и сенатор сдержанно захихикал, прикрывая рот детской кожаной перчаткой.
Телохранители ничего не поняли. Что за Патагония? Они стояли и молчали как дураки, напрягая и напрягая мозги. Наконец они засмеялись, так громко, что Пул был вынужден прервать их хохот, тряхнув головой еще раз.